— Мужлан фабричный! — обиженно восклицает он и, чуть прижав дверь, снимает цепочку. — Валентина, скажи этому бескультурному работяге, что никуда с ним не пойдёшь.
Он отступает, не давая, тем не менее, пройти мне внутрь. На нём шёлковый халат, из-под которого торчат тонкие волосатые ноги в тапках с восточным орнаментом.
В узкую тесную прихожую заглядывают пьяные и растрёпанные девы.
— Валя, пойдём, — киваю я на целомудренную свободу, простирающуюся за моей спиной.
— Эдуард только слайды начал показывать, — смеётся она. — Он к каждому из них ещё и сногсшибательный комментарий даёт. Давай лучше ты к нам.
— Нет! — вскрикивает Снежинский, как Папанов в «Бриллиантовой руке».
На это я пойтить не могу без Мыхал Мыхалыча.
— Брагин в этот дом не войдёт! Извини, Валентина.
— Пойдём отсюда, — говорю я с максимальной убедительностью, на которую способен. — Не пожалеешь.
Она вздыхает и начинает собираться. Вздыхает притворно, я вижу, что глаза у неё загораются страстью. Разъярил, растревожил и перевозбудил своих гостей сатир Снежинский. Я стою на площадке перед дверью и дожидаюсь Куренкову.
Наконец, она выходит, практически выплывает из квартиры, как воздушный шар, наполненный горячим воздухом порочных желаний. Широкозадая, как говорит Ирка…
— Ждёшь? — шепчет Валя.
Жду, конечно. Ты же видишь, вот он я стою и жду. Я приобнимаю её за плечи и увлекаю вниз по лестнице. Дверь захлопывается, и эротическая вечеринка продолжается уже без первого секретаря центрального райкома ВЛКСМ.
— Ой, — замирает Валентина.
— Здрасьте, — кивает Рыбкин.
Пухлый Хаблюк смотрит как всегда дерзко и свысока, а Суходоев думает о своём, возможно, о четвёртой звёздочке, так и не прилетевшей ему на погоны.
— Знакомься, Валентина, это наша доблестная милиция, готовая защищать твои интересы и днём и ночью. Ну что, орлы, вперёд, на врага?
Гена отлепляется от подоконника и устремляется вверх по лестнице. Остальные жандармы следуют за ним. Раздаётся громкий звонок, слышный даже здесь, а потом дверь широко распахивается, выплёскивая в подъезд звуки музыки.
— Снежинский Эдуард Фридрикович? — сурово начинает Гена. — Вот решение о проведении обыска. Посторонитесь.
— Что? — охает хозяин «плохой» квартиры. — По какому праву?
ebooksa