Но когда мы отъезжаем подальше и открываем все окна, туманный, густой, наполненный свежей арбузной прохладой воздух, по-настоящему опьяняет.
У нужного мне дома на Пионерском стоит милицейский бобик. За рулём Хаблюк, рядом Гена. Классика.
— Здорово, Орлы! — приветствую я их.
— Здоровей видали, — недовольно поднимая бровь, отвечает Хаблюк.
— Ну что, готовы?
— Да, — тоже недовольно говорит Гена.
Видать поцапались.
— Дядь Ген, ты постановление состряпал?
— Состряпал.
— Ну, погнали тогда!
Мы заходим в подъезд и быстро поднимаемся на третий этаж, подходим к двери и я жму на кнопку звонка. Звоню резко, дерзко и долго. По классике, по историческим лекалам. Прийти нужно ночью и сразу сломить дух подозреваемого.
— Ну где он там… — нетерпеливо шепчет Хаблюк и дверь открывается.
— Не ждал? — бросаю я, глядя исподлобья. — Быстро одевайся. Ты мне нужен!
Перед нами стоит Суходоев и обескураженно переводит взгляд с меня на Гену, с Гены на Хаблюка и снова на меня.
14. Ум, честь и совесть нашей эпохи
Я шагаю вперёд и пробиваю ему в грудину. Не сильно, так, чисто для эффекту.
— Ты чё, сучара! Плохо всасываешь? Думал я с тобой шутки буду шутить? Одевайся, я сказал! По форме! Ты у меня как герой сдохнешь!
— Чё тебе надо, Брагин⁈ — восклицает он и я слышу в его голосе практически страх.
Испугался, говнюк? Это хорошо. Я тебя об колено переломаю, козья морда. Выдою досуха!
— Мне нужна твоя туша! Оболочка! Ты будешь моей марионеткой! Я у тебя всю кровь высосу! Ты арестован, сука, по ордеру Гаагского трибунала!
ebooksa