Клубы дыма от его сигареты растворялись в холодном ночном воздухе. И проходившие мимо люди с удивлением смотрели на парня в мокрой футболке.
– Спасибо. И извини, – сказала я.
– За что?
– За то, что позвонила.
– Глупости, – выдохнул он дым и снова затянулся.
– Не надо, Дань, – мягко взяла я его за запястье и забрала сигарету, зажатую между указательным и средним пальцами. – Не порти здоровье.
– У тебя губы синие. Иди в салон, там тепло, – сказал Даня.
– Извини, – потерянно повторила я.
– Иди в салон, Даша.
– Я не хотела, – едва слышно сказала я.
Он забрал у меня сигарету и выкинул в урну. А после открыл передо мной дверь, чтобы я снова села в машину. И сам вернулся на водительское сидение.
– Давай посидим немного, – сказал Даня. – Я сейчас не могу вести тачку.
Я посмотрела на его руки и заметила, что они тоже едва заметно, но подрагивают. И закусила губу. Но кивнула.
– Он ведь ничего тебе не сделал? – с надеждой спросил он.
– Нет… я убежала…
– Ты не плакала, – глухо сказал Даня. – Когда этот урод пытался тебя увезти, ты не плакала.
Я не знала, что ему ответить.
1.43
Несколько минут мы посидели молча, слушая какую-то модную песенку по радио. А потом поехали домой.
Не говоря друг другу ни слова, покинули машину, зашли в подъезд, поднялись на лифте. Я в нерешительности остановилась у дверей собственной квартиры.