Наши взгляды встретились. И на моих губах сама собой появилась слабая улыбка – слишком много было в его глазах света. И слишком сильно я скучала по этому свету.
– Прости, – повторила я едва слышно.
– Если ты снова произнесешь это слово, я уйду, – пригрозил Матвеев. И тоже улыбнулся – от уголков его глаз разбежались лучики. – Ты все сделала правильно. Я же сказал, что всегда тебя защищу. Значит, защищу.
– Я беспокоюсь не за себя. Вдруг Савицкий захочет сделать тебе что-то в ответ? – спросила я хмуро.
– Не захочет, – отмахнулся Даня. – И вообще, я все решу. Успокойся, Дашка. Поняла?
Он снова обнял меня, прижимаясь своею щекой к моей щеке.
Засыпали мы вместе, на расправленном в зале диване – лицом к лицу. Он держал меня за ладонь, а моя голова покоилась на его предплечье.
– Ты ведь не уйдешь утром внезапно? – спросила я. – Ты же разбудишь меня, когда уйдешь.
– Никуда не уйду, – пообещал он. – Спи.
– Хорошо, – пробормотала я, натянув одеяло до самого подбородка.
– Холодно? Давай принесу второе, – предложил Даня.
– Нет, не надо.
Однако он не слушал меня. Минута – и мы лежали под двумя одеялами. А в стекла барабанил дождик.
– Спокойной ночи, Пипетка, – услышала я, прежде чем провалилась в сон. И даже не успела возмутиться.
Я не знала, что завтра Даня сделает мне предложение, от которого я не смогу отказаться.
Предложение стать его женой.
Проснулась я одна – Матвеева рядом не было, но я точно знала, что он где-то в квартире. И знала, что он не оставит меня сейчас. Сложно сказать, откуда во мне появилась эта уверенность, но она была, и я не могла ничего с ней поделать.
Я встала, потянулась, раздвинула шторы, впуская в теплую квартиру свет. От вчерашней неожиданной грозы на небе не осталось и следа – оно было голубым и высоким, подернутым осенней стеклянной дымкой.
Такому небу хотелось улыбаться. Под таким небом хотелось создавать с кем-то общие воспоминания. Такое небо дарило надежду.
Правда, почти сразу я вспомнила события вчерашнего вечера и ночи, и улыбку словно стерли с моего лица. Влад, что же ты наделал?.. Ведь все могло быть по-другому. Ты мог быть другим.