- Вот оно что… Но ведь ты мог рассказать мне обо всем сразу после того, как Стас все решил. Но ты не сделал этого. – Я никак не могла простить Матвеева за его молчание. Лишь со стороны кажется, что такие вещи легко простить и – самое главное – принять, а после – отпустить. Но когда ты сталкиваешь с этим лицом к лицу, все меняется.
- Не хотел впутывать тебя в это. Но сейчас я все же рассказал тебе обо всем.
– Потому что я увидела Серебрякову с Савицким!
– Я мог бы солгать, – сдвинул он брови к переносице. – Но я все-таки переборол себя и рассказал тебе все. Чтобы ты решила, достоин я тебя или нет.
– Только это тебя и оправдывает в моих глазах, Даня. Если бы я узнала обо всем от Серебряковой или Савицкого, было бы хуже…
– Ты права. Я слишком гордый, – с трудом признался он. – Меньше всего я хотел выглядеть в твоих глазах беспомощным неудачником, который не смог тебя защитить. Даш, я правда хотел все рассказать. Несколько раз собирался. Но так и не смог.
– Лучше выглядеть в моих глазах предателем, чем трусом?
– Не пытай меня. Мне и так хреново. Просто скажи, что мы будем делать дальше? Чего ты хочешь?
Я встала, и, прежде чем уйти, задержала взгляд на его татуировке – символе бесконечности, переходящем в неровный пульс. Мне хотелось снова дотронуться до нее, погладить кончиками пальцев, но я сдерживала себя. Зато губы опалило жаром – внезапно вспомнилось все то, что мы делали в гардеробной. Еще немного, и мы бы точно пересекли важную в отношениях черту.
– Не знаю. Давай отдохнем друг от друга. Остынем – по крайней мере, я. И, может быть, поймем, что нам делать дальше.
Даня поймал меня за руку и коснулся горячими губами тыльной стороны ладони, а после крепко сжал – до легкой боли.
– Без тебя плохо. Чувствую себя слабаком, когда говорю это. Но без тебя все иначе, Сергеева. Не знаю, химия это, физика или биология. А может, я просто сошел с ума – любовь не лечится.
– Мне нужно время, – твердо сказала я и вырвала руку из его пальцев. – Я в душ и спать. Доброй ночи.
И я пошла прочь. Правда, через несколько шагов оглянулась. Матвеев не отрывал от меня взгляда, будто был большой преданной собакой, следящей за хозяином.
– Лиза… Она в порядке? – осторожно спросила я.
– Сейчас – да.
– А Дима?
– Сначала злился на меня. Сейчас вроде отошел. Я отдал им деньги, полученные от Стаса. На реабилитацию Лизы.
Меня это приятно удивило, но я не подала вида.
– Дай завтра мне номер ее телефон.