– Тогда я пас.
Я хотела что-то ответить, но мой телефон, лежавший на прикроватной тумбочке, вдруг ожил – на всю студию раздалась громкая мелодия. Я в удивлении уставилась на высветившийся на экране номер – он был незнакомым. И заколебалась – взять или не взять?
– Отвечать не будешь? – спросил со своего дивана Даня. – Орет на всю Вселенную.
– Не знаю, кто звонит, – пожала я плечами. – Номер незнакомый. Может быть, мама?
Испугавшись, что, возможно, у них с папой что-то произошло на отдыхе, я все-таки приняла вызов. И сразу же услышала голос Савицкого.
– Дарья, это я. Узнала ведь? – спросил он.
– Влад? – изумленно переспросила я. На звук его голоса в душе отозвались отголоски страха. – Что тебе нужно?
– Прости, что так поздно, но я приехал к тебе и стою под твоими окнами. Мне очень жаль, что между нами все так вышло.
– Перед какими окнами? - выкрикнула я.
– Твоими. Смотрю на окно твоей спальни, Дарья. – Влад тяжело выдохнул – так, будто сдерживал слезы. – Я такой ублюдок. Прости меня. Ладно? И, может быть, у нас получится начать все сначала.
Больше я ничего не услышала – телефон выхватил разъярённый Матвеев.
– Слушай сюда, – тихо, но зло сказал он, и я увидела, как меняются его глаза – свет из них исчезает, уступая место тьме, в которой клубились холодная ярость и презрение. – Я больше не собираюсь тебя терпеть, приятель. Не звони моей девушке. Не пытайся встретиться с ней. Держись от нее подальше. Или у тебя будут неприятности. Не забывай, что даже те, кого ты называешь псами, имеют клыки.
Влад что-то сказал Дане, и тот вдруг нехорошо улыбнулся.
– Ты не берешь в расчет Стаса Чернова, малыш. А пора бы уже сделать это – вслед за своим приятелем Аланом. И еще – попытайся провалиться. Ты сам, твое самомнение и твои бабки.
На этом их разговор закончился – Даня отключился.
– Что ему нужно? Как думаешь, он реально торчит под моими окнами? – с опаской спросила я, забирая телефон.
– Не знаю. Как бесит, а! – На лице Матвеева было написано неприкрытое раздражение.
– Может, ему правда стыдно? – задумчиво спросила я. – Хочет извиниться…
Даня жестко усмехнулся.
– Не думаю. Таким, как он, не бывает стыдно. Не идеализируй зло, Дашка. Зло навсегда останется злом, даже если наденет белые одежды.