— О, спасибо огромное, — поблагодарил Володя. — А краски принёс?
— Да, вот тут, — Миша протянул ему большую коробку с банками и кистями и предупредил: — Завтра заберу.
Только художники ушли, Володя повернулся к Юрке и сказал:
— Ну что? Будем разрисовывать?
Юрка обреченно застонал:
— Сейчас? Володь, ты вымотанный и уставший, я тоже хочу спать…
— Время не ждёт! Тут работы минимум на два дня — пока раскрасим, пока высохнет. А там еще и поправлять что-то придётся…
— Может, всё-таки потерпит до завтра? — безо всякой надежды спросил Юрка.
— Нет! Но если ты устал, то я могу и сам. — И в его голосе не было подвоха, Юрка знал, что Володе хватит энтузиазма остаться ночевать в театре, но сделать всё самому. А разве мог Юрка позволить ему такое?
И они остались рисовать. Разложили огромные листы прямо на полу сцены и, ползая по ней, как партизаны по полю, орудовали кистями. Работа была несложной, но долгой и местами тонкой. За окнами давно стемнело, горн уж час как протрубил отбой, а они всё рисовали и рисовали.
На часах было за полночь, когда Юрка, посмотрев, что они сделали около половины, сдался. Отбросил в сторону кисть и распластался по полу.
— Всё, устал. Володь, давай заканчивать, так же и коня двинуть можно. Конев двинет коня! Представляешь?
Но Володя, как заведенный, продолжал мазать кистью по ватманам:
— Нет, нужно сегодня доделать. Ты же слышал, завтра краски отдадим…
— Нужно, нужно, нужно, — огрызнулся Юрка. Он рывком вскочил на ноги, подошел к нему и вырвал кисть из рук. — Нет, не нужно!
Володя сердито посмотрел на него, попытался забрать кисть обратно, но Юрка отскочил назад и спрятал руки за спину.
— Смотри-ка, а ты уже мимо контуров мажешь! Ты устал!
— Нужно…
— Да у нас еще целых полтора дня впереди!
— Всего лишь полтора дня!