Володя вздрогнул и залепетал, не дыша:
— Маша, мы ничего не делаем. Но совсем не встречаться мы не можем, — он развел руками, — это же лагерь.
— Так ты что, теперь ещё и разговаривать нам запрещаешь? — вклинился Юрка.
— Юра, не начинай, — попросил Володя напряжённо. — Пожалуйста. Не ссорьтесь. Только этого не хватало, — он нервно качнул головой, резко моргнул, развернулся и стремительно пошёл на кухню.
Юрка принялся помогать дежурной собирать с пола крупные осколки, исподлобья глядя на Машу. Та стояла, уперев руки в бока, пока её за локоток не дёрнула Ксюша и не оттащила в сторону — к остальным ПУК.
Воспользовавшись ситуацией, Юрка рванул следом за Володей.
На кухне было тихо, только булькала греющаяся в чанах вода для мытья посуды. Юрка сгрузил осколки в мусорный бак, прошёл вглубь помещения и увидел Володю. Он стоял у плиты над огромным, будто котёл, чаном. Лица было не разглядеть в клубах поднимающегося пара. Володя оцепенел, держа правую руку так низко над водой, что его кожа начала краснеть.
— Эй, ты чего? Горячо ведь! — Юрка шагнул к нему и уставился непонимающе.
Володя резко обернулся — лицо тревожное, будто сведенное судорогой, очки запотели. Следом за непониманием Юрку охватила тревога — чем бы он ни занимался, это очень странно! Потом нахлынул страх: «Что он делает? Зачем он это делает?»
Пар заволок линзы Володиных очков туманом, и Юрка не видел его глаз. Юрка сам будто плыл в тумане, растерянный, напуганный нереальностью происходящего. В какой-то миг ему даже показалось, будто пар холодный, и, чтобы проверить, Юрка тоже сунул руку к чану, опустил почти к самой воде…
— Ай!
— Убери! Обожжёшься! — Володя рывком отвёл его руку в сторону от горячего. — Я ничего, я… закаляюсь.
Его голос прозвучал так резко, что тут же вернул Юрку на землю. Ещё секунда — и линзы Володиных очков отпотели, пелена схлынула с них, показался его неожиданно спокойный и даже чуть отрешённый взгляд.
— Но разве так закаляются?.. — усомнился Юрка, но договорить не успел.
— Я давно этим занимаюсь, а ты — непривычный, можешь навредить себе, — предостерёг Володя в своем вожатском репертуаре, Юрка аж выдохнул и окончательно пришёл в себя. А Володя аккуратно взял его за запястье, поднёс к губам, нежно сжал кисть и подул на неё, шепча: — Береги…
— …руки, — Юрка закатил глаза.
— Себя, — улыбнулся Володя и быстро чмокнул его большой палец.
Юрка так смутился, что не нашёл ничего лучше, чем отшутиться:
— О, я слишком сильно себя люблю, чтобы…
— Я тоже, — перебил Володя.