Луна костяной волшебницы

– Не совсем. Но вот символы на другой стороне флейты вполне могут иметь к ним отношение.

Я снова рисую мост душ, но в этот раз провожу через середину перевернутого треугольника горизонтальную линию. А еще выше рисую тонкую линию круга, не закрашивая его, и указываю на него пальцем.

– Это символ полной луны.

Он кивает.

– Время, когда Костяные волшебницы могут призвать свою вторую половинку с помощью флейты. Верно?

– Да, но странно то, что перечеркнутый треугольник обозначает «землю». – Я указываю на него. – Сколько мостов ты знаешь, под которыми находится земля, а не вода?

Бастьен хмурит брови.

– Только Кастельпонт.

– Верно. И из всех мостов в Южной Галле я выбрала для обряда посвящения именно его. Я даже не представляла, что это имеет какое-то значение. Но, видимо, это так. Раз его символ изображен на костяной флейте.

Бастьен почесывает голову.

– Я все еще не понимаю, как это относится к связи наших душ.

– Почему? Ведь именно на Кастельпонте она и образовалась.

– Но означает ли это, что она появилась из-за моста? – Он внимательно смотрит на меня, и мне не удается скрыть смущение. – Давай вспомним о сухопутном мосте. Судя по твоим словам, мертвецы приходят туда лишь потому, что на нем играют песнь сирены. А еще ты говорила, что мертвецы тянутся к тебе потому, что именно ты ее сыграла… по крайней мере, на более мощной костяной флейте.

Я киваю, пытаясь понять, какое отношение это имеет к нашему разговору.

– А раз так, то, может, нашу связь скрепила песня, а не мост? – Он разводит руки в стороны. – Может, мост не так уж необходим для этого.

Я приваливаюсь спиной к стене и опускаю кусочек угля.

– Не знаю. Мосты имеют очень большое значение в жизни Леурресс. Они символизируют связь между миром живых и мертвых, а Перевозчицы – часть этой связи. Они важны так же, как и сам мост, помогающий душам перейти в Загробные миры. Мосты также символизируют наши тела во время обрядов посвящения. И Леурресса закапывает свои кости благодати у его оснований, чтобы боги могли почувствовать ее энергию и подобрать ей amouré. И именно поэтому ее amouré приходит на мост, чтобы встретиться с ней.

– Но ведь не сам мост в итоге создает связь душ, верно? – Бастьен показывает на мои рисунки. – Ты сказала, что на костяной флейте изображены эти символы, чтобы показать, в какое время ее можно использовать: либо для перевозки душ, либо для призыва родственной души. Но если Леурресса может использовать любой из мостов для обряда посвящения, то почему тогда на флейте изображен именно мост над землей? Ведь это бы означало, что она может играть лишь на Кастельпонте, а не где-то еще. Но Леурессы использовали флейту и на других мостах – мостах над водой. По крайней мере, мост, на который вступил мой отец, находился над водой, когда его…

Голос Бастьена срывается, но он прячет это за кашлем.

Я невольно тянусь к нему, но тут же одергиваю себя. Мне хочется утешить его, но как это сделать? Ведь его отца убила Леурресса, такая же, как и я. Я сжимаю руку в кулак. Впервые меня охватывает злость по отношению к представительнице моей famille, которая причинила такую сильную боль Бастьену.