Он проводит пальцами по губам, но ему требуется еще пара мгновений, чтобы прийти в себя.
– Я хочу сказать, что Кастельпонт вряд ли имеет большое значение для
– А что, если он имеет какое-то значение для
– Но как?
Я качаю головой, пытаясь придумать способ.
– Разные мелодии вызывают различные события. Песня, которую я играла у моста душ, отличается от той, что исполняла, чтобы заманить тебя на Кастельпонт. Может, существует еще одна мелодия, которая может нам помочь.
– А ты знаешь еще какие-то мелодии?
– Нет, – со вздохом признаюсь я.
Пламя ближайшей к нам свечи дрожит в воцарившейся тишине. Нужно подрезать фитиль. Пальцы Бастьена, лежащие на полу между нами, слегка сгибаются и выпрямляются. Он прерывисто вздыхает, а затем кладет руку поверх моей и легонько сжимает ее.
– Мы что-нибудь придумаем, Аилесса.
Тепло расползается по телу. Мне не следует так реагировать на его прикосновения. Ведь наши судьбы так мрачны. Но я ничего не могу с собой поделать. Я переворачиваю руку и смотрю ему в глаза, а затем переплетаю наши пальцы. Сердце колотится в груди, напоминая о необходимости сделать вдох.
– Бастьен, – шепчу я. Мне так много хочется ему сказать, но невозможно подыскать слова, чтобы рассказать, как сильно я начала беспокоиться за него. – Я… я не хочу, чтобы ты умер.
Он пристально смотрит мне в глаза. И от его прежнего стеснения не осталось и следа.
– А я не хочу, чтобы умерла ты. – Пламя свечей мерцает в его глазах, когда он проводит большим пальцем по тыльной стороне моей руки. – Есть старинная галльская фраза, которую отец говорил каждый раз, когда ему требовалось ненадолго уехать. Он брал меня за руку, как я сейчас держу тебя, и шептал мне: «
На моем лице появляется легкая улыбка, пока я запоминаю эти слова.
– Мне нравится эта фраза.
– Я никуда не исчезну, Аилесса.
Взгляд Бастьена серьезен, нежен и полон теплоты. И кажется, будто меня озаряет Огонь Элары.
– Мы будем держаться вместе, ведь так? – продолжает он. – И никто из нас не умрет.
Я киваю, изо всех сил стараясь ему поверить. А затем кладу голову ему на плечо.