– Ага…
Через три минуты он снова перезвонил.
– Алло, – еще более сонное, чем в первый раз.
– Лиля, прямо сейчас откинь одеяло и встань. При мне, пока я с тобой разговариваю.
В трубке он услышал ворчание и шевеление. Потом топот босых ножек сестры по паркету. Он не сомневался, что Лиля даже глаза не открыла – шла на ощупь.
– Нашла. – Зевок.
– Супер, в школу принесешь, не забудешь?
– Принесу. – Еще один зевок и снова топ-топ по паркету: пошла обратно в постель.
Паша убрал телефон в карман. Шел, глядя под ноги. Волосы после душа успели высохнуть под теплым солнцем и снова стали виться, пришлось убирать завитки с глаз.
У ворот он столкнулся с Надей.
– Привет!
Надя быстро оглядела его, нахмурила брови и сказала:
– Подержи, – и, вручив ему несколько библиотечных книг, которые несла в руках, стала поправлять воротник рубашки и школьный галстук, который все мальчики страшно ненавидели и старались носить ослабленным.
Паша не возражал. Надя стояла так близко, что ее тонкие темные волосы на макушке щекотали его лицо.
– Как дела? – спросил он, глядя поверх ее головы.
Надя, все еще колдуя над его пиджаком и галстуком, подняла на него быстрый взгляд, и он успел заметить в нем искорки насмешливости.
– Долго думал над вопросом?
Паша хмыкнул и спросил о другом:
– Сегодня ты пила кофе и ела круассан утром?
Он не видел, но как-то, может быть, по вмиг изменившейся атмосфере между ними, почувствовал, что уголки ее губ дрогнули: