Паша остановился напротив огромного окна.
– Как считаете, такое событие не пройдет мимо директора, у меня точно появится шанс на аудиенцию именно с ним? Может, мелковато, может, надо то, которое панорамное? – Паша сам удивлялся, откуда в нем столько смелости и даже задора. – А то вдруг только с завучем смогу увидеться, а мне завуч не нужен, вы же понимаете, мне директор нужен. Не мелковато?
– Не мелковато, – услышал он мужской строгий голос.
Паша быстро обернулся. Директор стоял около своего кабинета со скрещенными на груди руками.
– А я к вам! – обрадовался Паша.
– С фикусом?
– Фикус мой, – подала тихий голос секретарь.
– Будь добр, отдай Алене Андреевне ее фикус – и за мной.
В кабинете директор расстегнул пуговицу на пиджаке и сел за стол, приняв внушительный вид.
– И как это называется? – строго спросил он.
Пашин задор мигом куда-то подевался, он уже даже мысленно стал отчитывать себя за такую легкомысленность.
– Извините, я пошутил, я бы не стал. Я с вами хотел поговорить.
– Слушаю тебя!
– По поводу конкурса научных работ…
– Так?
– Я уже разработал целую теорию, идея такая… – И Паша принялся рассказывать про тридцать шесть вопросов, объяснил, почему считает их эффект научно обоснованным, и поделился экспериментом.
– Это хорошо, Паш, только мне прочитать надо твой доклад, на словах пока неясно ничего. Нужны факты, обоснования, ссылки на научные труды.
– Дело в том, что эксперимент еще не закончен, пока не все вопросы заданы.
– Ну у тебя же доклад не из одного только эксперимента состоять будет, страниц тридцать, Паш, помни. Начинай пока писать введение, актуальность, начни с теории, с работы мозга. Принесешь пока мне эти наработки, потом уже будем их с экспериментом соединять.
– Да, хорошо! – Паша поднялся со стула и уже у выхода из кабинета попросил: – А вы не могли бы дать мне какой-нибудь пропуск, а то, чтобы попасть к вам, мне пришлось угрожать фикусом.