– Но ты влезла в личную переписку. Допустила мысль, что можешь опубликовать.
– Я не люблю, когда мне читают мораль. Я уже и так все сама поняла.
– Ты знаешь, что подлость – самое мерзкое, что есть в привычке людей? Потому что подлость всегда осознанна. Даже убийство может быть в состоянии аффекта. Подлость – нет. Она желанна, она доставит удовольствие, сделав несчастным кого-то другого. И, кстати, если ты передумала, почему же не удалила скрины?
Илья ушел. Леля поднялась к себе. Ей была противна и неприятна эта ситуация. Захотелось потрясти головой, будто воспоминание может вылететь из нее.
На следующий день директор вспомнил, что так и не проучил десятиклассников за прогул, забыл, и потому собрал всех после учебы на улице, вручил лопаты и велел очистить от снега дорогу и все ступеньки.
– Вот мое окно, – Сергей Никитич махнул рукой, – оно выходит на школьный двор. Я вас всех прекрасно вижу и иногда даже слышу. Жажду увидеть ваш упорный труд, который, надеюсь, поставит ваш разум и сознательность на две ноги.
– И сколько нам тут торчать? – недовольно спросил Сережа Воробьев, убирая руки в карманы и ежась.
– Как только двор засверкает, так сразу можете быть свободны.
Снега намело порядочно. Ребята, уже забыв про свой стыд перед директором за прогул, ворчали, искренне считая, что страдают незаконно и несправедливо. Кто-то даже начал гуглить, имеет ли право администрация школы заставлять учеников выполнять работу дворника. Но бездеятельное ворчание продлилось недолго. Наконец все сообразили, что чем быстрее начнут, тем скорее пойдут домой и что гораздо проще навести порядок на школьном дворе, чем доказывать Сергею Никитичу, что никаких подобных воспитательных прав с точки зрения законов РФ у него нет.
Отковыривая лопатой лед со ступеней, Леля то и дело бросала взгляды на Илью. Они не поссорились вчера открыто, но сегодня отчего-то не поздоровались утром в школе, и Леля избегала смотреть на него.
Когда работа была закончена, уже зажглись фонари.
Снежный комок просвистел рядом с Лелиным ухом и врезался в кого-то за ее спиной. Послышался девчачий визг.
– Иванов, дурак! Я не знаю, что сейчас с тобой сделаю!
Леля обернулась. Маша потерла ушибленное плечо, в которое прилетел снаряд, а потом бросилась к Феде с намерениями самыми воинствующими. По пути она подбежала к горе снега и стала лепить большой снежок:
– Ну все, Федя, ну все! – приговаривала она. – Надо было тебя сразу директору сдать!
А потом снова бросилась за Ивановым, который проворно убегал от нее по очищенной дорожке.
Леля улыбнулась и посмотрела на Илью. Ей вдруг пришла в голову идея, и, хотя она боялась, что он разозлится на нее, все же быстро присела, слепила снежный ком и бросила в Илью.
Он удивленно посмотрел на нее. Она улыбнулась, затаив дыхание: как отреагирует?
– Ну держись, – сказал он, отряхиваясь.
С громким смехом и визгом Леля бросилась в толпу одноклассников. Это стало словно сигналом для всех. Лопаты полетели на снег. Двор заполнился летающими туда-сюда снежками. У кого-то слетела шапка. Кто-то упал на сугроб делать снежного ангела. Скоро Леля стала мокрой. На волосы, шапку и варежки ей налип снег. Веселье прекратил директор, выйдя на шум. Оглядев очищенный двор, он велел всем расходиться.
ebooksa