Я тебе объявляю войну

— Ну вы же знаете, что стихи в принципе невозможно перевести! В любом случае переводчик выражает себя, а не душу автора.

— Да, все мы знаем фразу — «переводчик в прозе — раб, в поэзии — соперник». Ну так возьми и попытайся сломать эту систему.

— Нет, спасибо, даже пытаться не хочу.

— А вообще-то это была неплохая идея, — заявил Морозов, когда мы остались наедине.

— Денис Сергеевич, хватит уже ходить вокруг да около, — я все же решила прояснить ситуацию. — Вы сказали, что у меня нет будущего. Теперь говорите про «неплохую идею». Как это понимать?

— Виктория, я сказал, что у тебя нет будущего с твоими нынешними исследованиями. Займись другим — возможно, что-нибудь и получится.

Другим? Серьезно? Это же все равно как перестать дышать.

— А если я не хочу чем-то другим заниматься — тогда что? Между прочим, я диссер могу и без научника написать.

— Написать ты можешь, что угодно. Защитить — нет.

— Денис Сергеевич, — я снова рассердилась, — а почему бы вам просто не оставить меня в покое?

— Не могу.

— Почему?

— Считай, что мне тебя жаль.

— Чего? — уж такого ответа я не ожидала и чуть не задохнулась от негодования. Ему меня жаль? — Ну, знаете ли…

— Погоди. Возможно, я неправильно выразился.

— Так выражайтесь правильно! Вы же филолог!

— Я вот думаю — не зря же Тамара Михайловна в тебя верила. Может, есть какая-то перспектива… если будешь делать что-то другое. И как раз переводы сонетов — не самый плохой способ занять твой беспокойный ум хоть на время.

— Даже не мечтайте об этом. Я не отступлю.

— Отступишь, Виктория.

— Нет! И лучше вам от меня отстать. Вот это, кстати, тоже, — я кивнула на его листы, — мне уже порядком надоело. Когда все закончится?