Ты бросаешь вызов?

— О, правда?

Я сдержалась и улыбнулась им.

— Да. Вы должны гордиться им, так как он сделал все сам.

Саванна оживилась. Она явно пыталась растопить лед, но эта ситуация была уже слишком холодной.

— Приятно слышать! Мэддокс, почему ты нам не сказал?

Он напрягся, его вилка звякнула о тарелку.

— Я говорил.

Ее улыбка растворилась.

— О.

В тот момент я поняла одну вещь. Саванна не игнорировала существование Мэддокса, хотя внешне это выглядело так. Но теперь, когда я действительно посмотрела на нее, я поняла, что она боится своего сына. Мэддокс запугивал ее, и, зная его, он стал менее доступным для своих родителей.

Может быть, я была неправа. Саванна пыталась, но было слишком мало… слишком поздно.

— Мы закончили, — объявил Мэддокс. Он встал, грубо отодвинул стул и потащил меня за собой.

— Мэддокс, — крикнул Брэд вслед своему сыну угрожающим и таким… холодным голосом. — Прояви уважение.

Мэддокс не слушал. Мы уже уходили. Он не остановился даже после того, как мы прошли через ворота его дома. Мы шли в течение часа, бок о бок. Между нами было негласное взаимопонимание, пока мы шли молча, пока не достигли Беркшира.

Сегодня была суббота, поэтому здание было закрыто. Я украдкой взглянула на Мэддокса. Он тяжело дышал, его губы скривились, а глаза потемнели.

В нем было столько гнева, столько разочарования. Я чувствовала это глубоко в своих костях. Мэддокс чувствовал себя преданным, обиженным и обманутым. В нем было больше боли, чем он показал миру.

Я сжала его руку.

— Ты должен тренировать свой разум, чтобы он был сильнее твоих эмоций, иначе ты каждый раз будешь терять себя, — мягко сказала я.

Его глаза встретились со мной, и интенсивность его взгляда заставила мой желудок перевернуться.

— Почему ты здесь? — В его голосе прозвучала внезапная резкость, от которой я вздрогнула.