Грейсон вернулся на Манхэттен, а Райли была здесь.
Она все еще очень любила его, и я знала, что если Грейсон объявится сейчас, она даст ему еще один шанс.
Входит Колтон, который думал, что после разрыва с Райли у него будет шанс с ней.
О Боже, как он старался. Она была ему небезразлична, это было ясно любому. Если и был кто-то, кто мог бы исцелить сердце Райли после того, как Грейсон разбил его… так это Колтон.
Но Райли отказалась поддаться его ухаживаниям. Между ними нарастало напряжение, которое с каждым днем становилось все более нестабильным.
— Я скучаю по нему, — призналась она едва слышным шепотом. — Если бы он только дал нам шанс.
Я взяла ее руку в свою и сжала.
— Мне жаль, Рай.
Она вытерла слезу, почти сердито.
— Как ты думаешь, может… у Грейсона есть веская причина держаться подальше?
Что-то беспокоило меня в тот день.
Безумный и отчаянный взгляд Грейсона, когда он оттолкнул Райли еще дальше от себя. И слова, которые он прорычал.
— Я защищаю тебя, черт возьми!
Защищает Райли? От чего? От кого?
Она издала безрадостный смех; ее глаза блестят от непролитых слез.
— У него было три года, Лила. Три года я ждала его, три года, чтобы он понял, что нам было бы так хорошо вместе, но он отказался от нас.
Я обняла ее, и она упала в мои объятия, тихо плача. Она так долго сдерживала это. Мое сердце болело за нее.
За всех троих.
Как только ее крики перешли в легкую икоту, Райли отстранилась и провела рукой по лицу, словно избавляясь от любых доказательств того, что она плакала из-за Грейсона.
Она полуулыбнулась, уголки ее губ слегка скривились.