Ты бросаешь вызов?

Мэддокс издал горловой звук, и я посмотрела на него через зеркало. Его лицо окаменело, глаза потемнели, зрачки расширились.

Он схватил меня за бедра и развернул меня, застигнув врасплох. Он притянул меня ближе, наши тела столкнулись вместе. Его рука скользнула по моим голым бедрам, прямо там, где заканчивались шорты, и он медленно поднял мою левую ногу, зацепив бедро вокруг своего бедра. Огонь прошелся по моим венам, и я загорелась сильнее.

Мэддокс низко опустил меня, и его тепло проникло сквозь мою одежду до самых костей.

— Ты выглядишь немного красной, Гарсия, — прохрипел он. — Я слишком горяч для тебя?

Он поднял меня обратно, и мое сердце забилось в груди. Я повернулась и закатила глаза, пытаясь выглядеть равнодушной к его глупым замечаниям и его близости.

Мэддокс низко усмехнулся, его грудь завибрировала от этого звука, и я почувствовала вибрацию спиной.

— Ты задерживаешь на мне взгляд, я знаю. Я вижу твое отражение в зеркале, Лила.

Мои глаза сузились, и я снова повернулась, ударив его по груди.

— Сосредоточься на танце, Мэддокс.

Его рука обвилась вокруг моей талии, и он сильно притянул меня к себе. Я врезалась ему в грудь.

— У меня есть ты, — тихо пробормотал он, и его рука сжалась вокруг моей талии.

Мэддокс вытащил из кармана белую повязку и закрыл мне глаза, лишив меня способности видеть. Я должна была быть с завязанными глазами на протяжении половины этого танца, что усложняло. Все дело было в том, чтобы доверять своему партнеру по танцам.

Это заставляло меня чувствовать каждое его движение, его шаги, наш совпадающий ритм, наше прерывистое дыхание и исходящий от него жар. Мое тело еще больше осознавало близость Мэддокса ко мне.

Его тепло на мгновение оставило меня, и наша песня, песня, под которую мы должны были танцевать, заполнила крошечную танцевальную студию.

— Время моей жизни.

Мы с Мэддоксом никак не могли конкурировать с оригинальным танцем и актерами из фильма «Грязные танцы»; они были легендами, но это был мой любимый фильм и песня, и она идеально подходила для этого танца.

С завязанными глазами я ждала, когда Мэддокс вернется ко мне.

Я чувствовала, как он где-то в комнате наблюдает за мной. От жара его взгляда мой желудок сжался.

Чем дольше он это делал, тем больше я нервничала. Тик, тик, тик.

Его тело коснулось моей спины, и я втянула воздух. Я зажмурила глаза за повязкой и напомнила себе дышать. Его рука опустилась вниз, его пальцы трепетали по моему телу. Мои ребра, мой живот, мои бедра. Мэддокс прикасался ко мне, как будто я была сделана из стекла, хрупкого для его исследований.