– Я не думал об этом. Стоп, первая площадка.
На деревянной платформе белели кристаллы соли, переливаясь гранями на солнце.
– Солонцы.
– Да, Юленька. Без них никуда.
– Идем дальше, здесь подсыпка не требуется, – пробормотал Эдик.
Пышная трава, притоптанная на тропинке, высилась вокруг благоухающим жужжащим морем. Деревья и кустарники сплетались замысловатым узором, щебетали разными голосами, задерживали взгляд путника сочностью окраски.
– Виноград? Сорву, меня не сочтут браконьеркой? – с ветки дуба свешивалась зелено-фиолетовая кисть.
– Он еще не вызрел. Рано, милая девушка, – засмеялся дядя Степа. – Через недельку – пожалуйста.
– А я в детстве любила недозрелый… Да и через недельку меня здесь уже не будет, – вздохнула Юля и надолго замолчала.
Бурливый мутный ручей преградил дорогу. Поток брал начало где-то в лесистой возвышенности, шумно перепрыгивал через камни, и, судя по истоптанным берегам, собирал на водопой местную живность.
– Ой, а как же… – Юля с тоской посмотрела на своих спутников в сапогах.
– Эдик не предупредил? Негодник! – дядя Степа погрозил пальцем.
Юля только набрала в легкие воздуха, чтобы возмутиться… И взмыла в воздух. Быстро и ловко Эдуард преодолел ручей, поставил ошарашенную Юлю на противоположный берег.
– Спасибо. Я…
– Ты совсем легкая. Я не против таких упражнений
Он скромно улыбнулся, и – может, Юле померещилось? – на его щеках заиграл румянец.
7
Целый день Юля Смирнова вдыхала благотворный воздух заповедных территорий, дивилась прихотливо прикрученным к дубам фотоловушкам, разглядывала отметины когтей леопарда на стволах деревьев, слушала байки, позировала на фоне фантастических пейзажей и к вечеру чувствовала себя абсолютно счастливой.
В маленькой столовой собрались вечером все работники станции. Они с аппетитом поглощали щи и котлеты, нахваливали повариху бабу Дусю. Юля оказалась за одним столом с Эдуардом, Марой и Кирюхой. Мара щебетала без умолку, Кирюха флиртовал и сыпал остротами. Эдуард молчал, изредка кидая на Юлю непонятные взгляды.
– А он поплыл.