– Да хоть Шваброй, Веником, Совком и Полотенцем их назови. Мне-то что! Следи, чтобы шторы не разодрали эти доблестные вояки!
Возмущенная, бабушка ушла на кухню и загремела кастрюлями.
Не говорить же внучке, что, сколько она ни экономит, на новый немецкий протез денег катастрофически не хватает. И мысли об этом не дают спать по ночам. А еще четыре пушистых проглота!
9
Поздний звонок в дверь переполошил Констанцию. Бродячее прошлое сделало ее крайне пугливой. Звонким мяуканьем кошка подозвала детенышей, запихала под полосатый живот и настороженно выглядывала из своего угла в прихожей.
Засыпанный первым снегом мужчина зашел в квартирку. Два пакета оттягивали руки. Александр сам не понимал, зачем понадобилось идти сюда, в квартирку на Пихтовой. Чужая девочка, чужое зверье… Но радостные прыжки Веты вокруг него и полных пакетов наполнили сердце забытым теплом, сделали все простым и ясным.
– Сейчас снег мы стряхнем… Куртку сюда, – Софья Ивановна суетилась вокруг гостя.
Чуть не до полуночи пили чай с пирожными и конфетами, вели неспешные разговоры.
– Как вас по батюшке? – Софья Ивановна вопросительно замолкла.
– Александр Николаевич.
– Не надо было так… Я ж понимаю, Александр Николаевич, сколько все стоит… Бешеных денег!
– Да вы что! Это такие мелочи. Я просто хотел порадовать вас.
– Шпашибо, у ваш это полушилошь! – Вета по достоинству оценила пирожные, уминала то ли четвертое, то ли пятое безе.
Кошка с довольным видом пристроилась на коленях у спасителя.
– Помнишь, мурка, – мужчина трепал полосатую холку, лохматил проворный хвост, но Констанция не выказала никаких признаков возмущения. Вете подобные вольности не позволялись.
– Вы нравитесь кошке, – улыбнулась Софья Ивановна.
– Ну еще бы! – вскричала Вета. – Если бы не Александр Николаевич… – девочка захлебнулась от восторга.
– Пойди-ка проверь котят. Больно тихо сидят.
– Хорошо, бабушка.
Софья Ивановна проводила взглядом внучку – Ветка отчего-то хромала больше обычного – и взяла конфету из хрустальной вазочки.