Тэлон

Тэлон: Нет. Просто прекрати писать. Успокойся и забудь все. Найди хорошее место для жилья. Найди хорошего парня. Прости, что обидел тебя.

Я: Какого черта? Ты встретил другую женщину?

Тэлон: Нет. Все, хватит, голова болит. Не могу смотреть на экран, от него болят глаза.

Я: Тогда возвращайся домой, ложись в свою собственную кровать, я помассирую тебе виски. Думаю, это от лекарств ты сходишь с ума. Поедем вместе к врачу и со всем разберемся. Только возвращайся домой, и давай забудем, что это вообще происходило. Не сердись.

Тэлон: Ты только что говорила, что ненавидишь меня.

Я: Только потому, что расстроена. Я тоже схожу с ума. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вернулся домой. Где ты? Хочешь, я приеду, заберу тебя? Можем даже не разговаривать. Я привезу тебя домой, ты приляжешь отдохнуть. Я сделаю тебе массаж, достану твой любимый бальзам. Все, что захочешь. Поедем к врачу. Все будет хорошо.

Тэлон: Азия, не надо так. Хватит задуривать мне голову. Все кончено.

Я: Задуривать ТЕБЕ голову? Что это значит?

Тэлон: Ничего не значит. Пожалуйста, прекрати. Я выключу телефон. Если ты не остановишься, я поменяю номер, чтобы мы оба перестали.

Я: Я не узнаю тебя. Ты как будто совсем другой человек.

Тэлон: У меня такое же чувство. Я отключаю телефон.

Я в такой истерике, что снова начинаю дрожать. Зубы в буквальном смысле стучат. Не понимаю. Ничего не понимаю. Он будто уснул одним человеком, а проснулся совсем другим. Может быть, его болезнь вызывает повреждения мозга или множественное расстройство личности? С Тэлоном серьезно что-то не так.

* * *

Следующие семь дней я живу на диване. Если это вообще можно назвать жизнью. Я плачу до изнеможения, пока не усну, встаю, только чтобы позаботиться о Пикси, пью сок и ем крекеры, игнорирую все звонки и сообщения, которые приходят от Кэт и Кимберли. Каждый раз, когда телефон издает звук, я вздрагиваю в надежде, что это Тэлон — но увы, ему я не нужна.

На восьмой день раздается пиканье электронного замка в холле, входная дверь распахивается, и я подскакиваю с дивана, надеясь, что это он.

— Кэт… Что ты тут делаешь?

— Ты отказываешься отвечать на мои звонки. — Она едва ли не нависает надо мной, качая головой и сжав губы. — Я, конечно, знаю, что произошло, и старалась дать тебе время и возможность успокоиться, но это зашло слишком далеко. Как твой самопровозглашенный ангел-хранитель, я обязана сделать все, чтобы не дать тебе скатиться в депрессию и угробить себя окончательно. — Она берет меня за руки и заставляет встать на ноги. — Посмотри на себя. Не надо так, Азия!

Я вздыхаю, потому что слез больше нет. Я дошла до той точки, когда плакать нет сил. В первые дни боль была нестерпимой, теперь она меня словно парализовала, и я не чувствую больше ничего.

— Он не хочет со мной разговаривать. Вообще. Не знаю, что я сделала не так, Кэт.

— Азия, я думаю, чувак сейчас совсем не в себе. И ты тоже сходишь с ума вслед за ним. Я хочу, чтобы ты сейчас пошла наверх, приняла душ, пока я найду тебе что-нибудь поесть. Я не позволю тебе снова разрушить собственную жизнь. Мы это уже проходили, помнишь?

— Я ничего не хочу.