Чокнутая будущая

22
18
20
22
24
26
28
30

– «Всегда» – это очень долго.

– Ты действительно хандришь, да?

– Это труднее, чем я думала. То есть изначально карты говорили, что брак с Алешей долго не продержится, но тогда мне не было его жалко, а сейчас ужас как жалко. Я поступила безжалостно с вами обоими – нельзя выходить замуж только ради эксперимента и нельзя соблазнять кого-то только на кураже. Карты обещали, что это изменит меня и мою жизнь, но какое право я имела менять еще и ваши?

– У всех тарологов мания величия? – холодно уточнил Антон. – Кажется, ты говоришь не о пешках на доске, а о живых людях, обладающих собственной волей… Я буду рыбу, а ты?

– Все равно.

Антон сделал по интеркому заказ, потом спросил:

– Что не так с прежней Мирославой? Отчего тебе хотелось все поменять?

– С девочкой, у которой даже в школе не было друзей? А что с ней вообще было так? Весь мой мир состоял из сказок, роз и бабушек, а потом и бабушки исчезли. И все стало таким маленьким, что очень захотелось посмотреть, как там, снаружи.

– Ты же мой хоббит, – он улыбался светло и очень искренне. – По крайней мере, ты вернулась из путешествия туда и обратно с добычей.

– Захомутала дракона. – Я горделиво расправила плечи.

– Как минимум гробовщика.

Я захохотала, запрокинув голову.

Вы замечали, что некоторые вещи почему-то получается сказать только шепотом под одеялом?

В те минуты, когда обнажены не только тела, но и души.

В те минуты так и тянет выболтать все, что у тебя за душой, и послушать чужие откровения.

По старенькой шиферной крыше лил дождь. За окном покачивались ветки яблони. Сквозь неплотно прикрытую форточку доносился запах влажной земли и черемухи.

Мои кудри давно распутались, все пуговицы оказались расстегнутыми, а дурные мысли смыло дождем.

– Вот уж не думала, что ты из тех мужчин, кто останавливает уходящую женщину.

– Да и ты, кажется, не ревнивая.

– Кстати!