Генерал был даже рад, что Гиацинта отправилась на юг.
Кто знает, что ожидало их под Пьорком.
Под Пьорком его ожидало предательство.
Трапп и сам удивился тому, каким сюрпризом для него оно стало.
И когда он решил, что уже можно доверять Варксу?
Горгона вернулась спустя девять дней после своего отъезда.
Плавающий в температурном бреду Трапп не сразу поверил, услышав её голос за дверью комнаты на постоялом дворе.
— Сюда никому нельзя входить! — воскликнул мальчик-посыльный, единственная защита, которая теперь была у Траппа.
— Ну разумеется мне можно, — гневно возразила гематома.
С трудом встав с постели, генерал доковылял до двери.
— Впусти её, — слабым голосом попросил он у мальчика-посыльного, который неумело наставлял на Гиацинту генеральскую саблю.
— Это еще что за призрак? — изумилась горгона и на всякий случай пребольно ткнула Траппа пальцем под ребра.
— Держитесь от меня подальше, — прохрипел он, снова падая на кровать. — Возможно, я подцепил волчье бешенство.
— А ты собираешься меня кусать? — уточнила Гиацинта, без всякой опаски растягиваясь рядом. От неё пахло потом и лошадьми. — Я совершенно без сил, — пожаловалась она сонно. — Не умирай до тех пор, пока я не высплюсь.
— Хоть сапоги сними, — вяло возмутился Трапп, закрывая глаза и отодвигаясь от неё как можно дальше.
Но гематома уже спала, крепко стиснув в кулаке его рубашку.
Когда Трапп пришел в себя, было уже далеко за полдень, и яркое солнце из распахнутых окон заливало комнату. Прислушавшись к своему состоянию, генерал с удовлетворением отметил, что от царапин не исходит боли и жжения, что его конечности не онемели, слюноотделение не повышено, а жар спал.
Кажется, это все-таки была обычная простуда, ничего смертельного.
Гематома, в его шелковой рубашке на обнаженное влажное тело, оглянулась.
— Очнулся? — спросила она и села в его ногах, подтянув колени к груди. — Приходил доктор, он сказал, что нет у тебя никакого бешенства. Ничего другого не мог придумать?