— Нет, это вы, — открестился он.
— Убирайтесь отсюда вон!
— Я нахожусь на своей половине замка!
— И где же тут граница?
— Да вот здесь и проходит, — Трапп ткнул пальцем в расщелину на каменном полу.
— Шарль, — Гиацинта обратила к нему свое очаровательное, полное страдания лицо, — умоляю вас, набейте этому грубияну морду!
— Ого, — восхитился Трапп, с готовностью вскакивая, — какое заманчивое предложение! Я готов!
Стетфилд посмотрел на него с неприязнью, а потом снова повернулся к Гиацинте.
— Послушайте, — сказал он, — я прошу вас поехать со мной.
— А я прошу вас отправиться к королю и просить для меня снисхождения.
— Вы же знаете, что это бесполезно, — с отчаянием простонал Стетфилд. — Вспомните, что случилось с Чарли!
— Каким еще Чарли, — брезгливо дернула плечом горгона, и тут её лицо осветилось воспоминанием. — Ты говоришь о Чарльзе Траппе, который просил за своего старшего брата Бенедикта! — воскликнула она, зловредно поглядывая на генерала.
— Что случилось с Чарли? — быстро спросил генерал, ощущая, как холодеет в груди.
Гиацинта поспешно закрыла рот Стетфилда ладонью.
— Не говорите ему, — велела она мстительно. — Пусть он страдает!
— О, он скажет, — пообещал Трапп, наступая. — Эухения! Тащи мою саблю!
— Что? Что происходит? — спросил Стетфилд, отступая.
— Я выкину его в окно, Де Ла Кру Кра, — предупредил генерал, хватая мальчишку за ворот его плаща.
— Де Ла Круа-Минор-Стетфилд-Крауч! — прошипела горгулья. — Ради бога, здесь первый этаж.
— Я подниму его наверх, в башню, и оттуда выброшу, — сказал генерал.