Они пережили вместе две попытки похищения и одно нападение.
В случае её смерти огромное наследство перешло бы к Найджелу, а в том, что они смогут вертеть мальчишкой, как им угодно, Бронксы не сомневались.
Дверца снова открылась, и юркий маленький человечек просочился внутрь.
— Как-то мне беспокойно сегодня, — объяснил свое появление Белс, её штатный жулик, он же поверенный.
— А что будет, если умру не я, а Найджел? — спросила его Гиацинта.
— Вы станете трижды вдовой. Лично я бы в таком случае вас сжег на костре.
Она вздохнула.
— Нынче костры не в моде. В ходу всё больше яды.
Они с Белсом уже составили завещание, по которому все её состояние в случае смерти обоих супругов отошло бы к Джереми. Но шанс того, что Бронксы его оспорят, был достаточно велик. Даже не умереть спокойно с такими деньжищами!
— Вы там во дворце не ешьте и не пейте, — заметил Белс, — как-то мне совсем беспокойно сегодня. Госпожа Линдт-то прямо на приеме у короля и скончалась!
— Странно, что за её смерть так никто не ответил. Уж Его Величество гневался-гневался, да все пшиком и завершилось, — ответила Гиацинта.
— Без Розвелла и Траппа в городе, у короля кишка оказалась тонка, чтобы правосудие вершить, — хмыкнул Белс. — Судя по всему, убийца-то наш человек непростой.
— Простые по дворцам с ядами не бегают.
— Не есть и не пить, — повторил Белс наставительно. — И от Свона ни на шаг не отходить.
— Никакой с вами личной жизни, — обиделась Гиацинта.
— К личной жизни тоже не приближаться, — невозмутимо согласился Белс, — достаточно с вас одного скандала в день.
По случаю окончания двух войн король закатил роскошный бал, и Гиацинта, вступая в пышно украшенные залы, подумала, что жизнь удалась.
Что бы ни происходило в её запутанном прошлом, сейчас она здесь.
Маменька-шлюха могла бы ею гордиться.
Следом за ней, как шлейф, стелились перешептывания, и отголоски досужих разговоров нет-нет, да и долетали до ушей Гиацинты.