— А и пойду, — неожиданно решилась Изабелла Наумовна, — только зверем рядиться не стану!
— Я придумала, — воскликнула Ани и убежала. Совсем скоро она вернулась с атласными пестрыми тряпками, коими и принялась укутывать Изабеллу Наумовну: — Будете у нас скоморохом!
Пока барышни разгуливали по деревне от одного крестьянского дома к другому, распевая колядки, Гранин с Шишкиным и Семеновичем раздавали свиные окорока, петушки детям и монеты взрослым. Вскоре к ним присоединилась и Марфа Марьяновна с пирожками, Груня с бусами, и к вечеру все так умаялись, что даже заливной поросенок уже не пробуждал удовольствия.
Однако Саша Александровна, казалось, совсем не чувствовала усталости. Оживленная, как ребенок, получивший слишком много впечатлений и оттого не способный успокоиться и уснуть, она затеяла после ужина гадания.
— Пощади, — простонала Изабелла Наумовна.
— А вот мы сейчас узнаем, выйдете ли вы замуж в этом году, — заверила ее Саша и разложила по полу золотое, медное и серебряное колечки, хлеб, уголь, поставила миску с водой. После чего убежала на улицу, вернулась с курицей и вручила ее Изабелле Наумовне.
— Выпускайте, — велела она.
Скривившись, гувернантка спихнула курицу на пол.
Та метнулась в сторону, замерла настороженно, а потом вдруг попыталась расклевать медное колечко.
— Ну вот, — огорчилась Саша Александровна, — ленив ваш суженый, Изабелла Наумовна.
— Что за глупости! — вспыхнула та.
Потом капали воском по по воде, угадывая будущее Ани, прятали головную повязку, пряник и деревянную щепу в горшок для Груни — выпала повязка, и служанка возликовала: замужество! Более всего она боялась вытянуть щепу, знаменующую гроб.
— Что же ты, Саша, сама не гадаешь? — невольно увлекшись, спросила Изабелла Наумовна.
Саша Александровна посмотрела через плечо на Гранина, разморенно наблюдавшего за происходящим из кресла, светло улыбнулась:
— А к чему? Я и так ясно вижу будущее свое. Впрочем, положу под подушку карту с бубновым королем — и будут мне сладкие сны.
Гранин тоже улыбнулся ей, уверенный в том, что и его сны окажутся необыкновенными.
Лядовы всегда давали святочный бал на третий день после Рождества, и суета снова захватила усадьбу.
Сопровождали Изабеллу Наумовну вдвоем — Гранин и Саша Александровна, Ани категорически отказалась возвращаться в столицу.
Она едва успела закончить для гувернантки платье цвета глубокой ночи и расшить его бусинами-звездами, а вот Саша Александровна, верная решению приклеить себе усы, выбрала мужской наряд. Гранин и вовсе ограничился шелковой маской.
Всю дорогу Изабелла Наумовна провела как на иголках.