А что скрывать? Бывало, и не раз. Являлись девицы, которых и в лицо не помнил. Утверждали, что от меня беременны. Но проверить-то легко. Магия сына королевского рода всегда отзовется на магию отца. А иначе мой папочка тоже мог засомневаться, откуда у него такой сынишка, как я. И оказалось, что врали – все. Сначала хотел казнить, потом пожалел. Дети-то ни при чем, что у них матери – дуры.
– Странный ты, Эрин Вестер, – нахмурилась Лайла. – Ладно, идем. Кабинет профессора на втором этаже академии.
Сначала мы шли не скрываясь. Всегда можно сказать, что спешишь в библиотеку. Или, например, забыл книгу в кабинете. По пути нам почти никто не попался. А пара бредущих студентов вопросы не задавала. Но чем ближе мы подходили к цели, тем больше таились. Все-таки нам придется выкрасть шар и провести ритуал, а затем вернуть его на место. А что, если… провести ритуал прямо там? Однако сначала надо добраться до кабинета.
Нам повезло. Ни профессора, ни студенты нас не заметили. Прикоснулся к замку и произнес заклятие. Дверь со скрипом отворилась. Мы нырнули внутрь, и я закрыл замок. Не хватало еще, чтобы нас застали на месте преступления.
– Ну, и где шар? – Лави вертел головой по сторонам.
– Вот он, – Лайла успела обшарить углы и на низеньком столике обнаружила искомое. Старый хрустальный шар, прозрачный как слеза. В моем дворце был такой же. Правда, пользовались им ради развлечения, а не ради предсказаний. Хотя должность штатного провидца у темных была. Когда рождался принц или принцесса, он предсказывал их судьбу. Иногда сбывалось, иногда нет. Мне отец говорил, что в момент моего рождения сошлись какие-то звезды, из чего сделали вывод, что я принесу стране либо большое благо, либо большую беду.
– Ты о чем задумался, темный? – Лайла толкнула меня локтем в бок. – Вот он, шар. Берем его – и уходим.
– Подожди, – остановил эльфийку. – Таскать шар туда-сюда глупо. Ритуал короткий, можно провести его и здесь. Дверь заперта. Профессор, наверное, уже пьет в каком-нибудь кабачке в городе.
Лайла колебалась. Она смотрела то на меня, то на несчастного Лави, который готов был бежать куда глаза глядят.
– Хорошо, – сдалась староста травников. – Что нужно делать?
– Сядем в круг.
Мы присели на пол и в центре поставили шар. Затем каждый приложил ладонь к его поверхности, и я начал читать заклинание на древнем языке темных. Мы вглядывались в поверхность шара. Наконец из прозрачного он превратился в мутный. Сейчас!
Три головы склонились к шару. И я увидел…
Тронный зал. Такой, каким его оставил. Черные мраморные колонны. Высокий потолок. Зеркала в массивных рамах. И престол тьмы на возвышении – такой же черный, как и все убранство. Света почти нет – он не проникает сквозь узкие бойницы окон. Я иду по мерцающему черному полу, выложенному плитами, привезенными с гномьих рудников. Приближаюсь к трону – и вижу, что на нем кто-то сидит. Этот кто-то – я сам. Мертвый. Кровь на черном не видна, зато видна на лбу под короной, на шее и руках.
– Ой, мамочки! – звонко вскрикнула Лайла и оторвала ладонь от шара. Видение тут же исчезло.
– Что? – спросил я, постепенно приходя в себя. Рядом сидел радостный Лави. Вот кто точно увидел что-то хорошее.
– Что ты видела, Лайла? – спросил он у сестры.
– Нет, только не это, – затрясла она головой. – Не может быть!
– Говори, – поторопил я. – Это касается Лави?
– Нет, меня, – по лицу девушки катились слезы. – Я видела себя в плену. У темного властелина.