– Да, – я решил, что необязательно говорить о том, что мой брат основал это место.
– Кстати, не пугайтесь, это не приговор, – решил успокоить нас профессор. – Полной гарантии ни один кристалл не дает. Да и судьба – штука изменчивая. И больше не влезайте в мой кабинет. Если нужна помощь, попросите ее прямо. А теперь идите за мной. Я провожу вас до галереи, а по пути ваш друг расскажет, как же провел ночь.
История оказалась банальной до безумия. Прежде, чем занять место среди «зрителей» моего представления, Лави решил заглянуть к Марите. У той остался еще коктейль, и она предложила допить его. Эльф не отказался. Пили они до глубокой ночи. Очнулся Лави в галерее и понял, что артефакта с ним нет. Он попытался найти искомый предмет, но вмешалось некое чудовище, которое попыталось откусить ему ухо. Я-то сразу догадался, что это была Паулина. Но эльф, незнакомый с хищницей, да еще и пьяный, решил, что на него напало чудовище, и поступил как истинный светлый мужчина. Дал деру. Вылетел в парк и бежал так, что споткнулся, приложился головой и отключился до утра. А когда я его разбудил, сначала и правда ничего не вспомнил. Зато потом память вернулась – и стало очень стыдно. А главное – страшно, потому что родовой артефакт – это огромная ценность, передающаяся от отца к сыну.
– Что ж, уверен, вы найдете потерю, – на прощание улыбнулся Снейден. – Тем более что кристалл показал вам счастливый исход. А вы, – профессор обернулся ко мне, – заглядывайте как-нибудь. Вспомним старые времена. Погадаем.
Я пробормотал что-то в ответ, почему-то смущаясь. Может, из-за схожести Снейдена с дедом, а старика я любил. Когда он умер, мне и пятидесяти не исполнилось. Бабку и вовсе плохо помню. Люди живут не так долго, увы.
– Идем, – поторопила меня Лайла, увлекая в галерею.
– Подожди, – остановился я. – Кажется, я знаю, где искать артефакт.
– Знаешь? – Лави уставился на меня, как на посланника света.
– Да, но забрать его будет непросто. Он у дамы…
При слове «дама» Лайла нахмурилась и покосилась на брата. Видимо, подозревала, что он успел не только продегустировать коктейли горгульи, но и найти себе подружку. Развеивать ее сомнения я не стал. Ушастому надо думать, сколько пить и когда. А еще не врать, если утром тебя находят под деревом. Я, конечно, сам могу иногда слегка исказить правду, но в случае Лави это зашло слишком далеко.
– Веди, темный, – приказала Лайла, и я понял, что вечером эльфу надерут не только уши, но и место пониже спины. Лайла так же мало походила на травницу, как и я сам. Скорее на боевого мага, который одним взглядом может испепелить легион врагов. Это-то мне в ней и нравилось, пока ее сила не обращалась на меня.
Мы свернули в галерею. Паулина радостно закивала бутоном.
– Вот наша дама, – указал я на арацению.
Эльфы выпучили глаза и стали похожи на двух больших лягушек. Ушастых лягушек, что уж таить. Только что воздух ртом не хватали.
– Это что? – тихо спросил Лави и протянул было ладонь, но Лайла ударила его по руке:
– Не смей! Она хищная! Без руки останешься!
Цветок согласно кивнул, а я не стал говорить, что Паулина – милейшее создание. Когда не голодна.
– И где артефакт? – покосилась на меня Лайла. Таким взглядом смотрят на душевнобольного. А я что, виноват, что ее брат пьяным с цветами обнимается?
– Вот, – указал на блестяшку в горшке. – Он?
– Он! – обрадованный Лави ринулся к своей находке – и едва успел увернуться от раскрывшейся пасти. – О, светлый лес!