— Не буду.
— Пожалеешь.
Я уже жалела, что вообще вернулась домой. Лучше было бы держаться подальше, но, увы, Полина Лерьер может открыть гораздо больше дверей, чем просто Полина. Что мне делать? Я ни за что не предам Анри! Даже если небо рухнет на голову. Матушка замолчала, а я беззвучно глотала слезы. Как только экипаж остановился у дома, помчалась переодеваться. Не выдержу больше ни минуты!
Мне хотелось уйти как можно дальше и побыть одной. Не слушать матушкиных наставлений и уговоров, никого не видеть. Я устала! Устала настолько, что чувствовала себя древней и дряхлой. Не физически, а глубоко внутри. Поэтому уже спустя час вышла на улицу и пошла куда глаза глядят. Без сопровождения, зудящего за спиной. Без надсмотрщиков, будто от них есть толк. За время, проведенное в доме барона, я не раз и не два думала, что сделаю, когда вернусь. И теперь направлялась к коллежу. Да, летние каникулы были в самом разгаре, но мадам Симона очень редко покидала свое детище. И потом, наверняка уже начались вступительные экзамены. Поэтому я надеялась найти директора на рабочем месте.
Вот и знакомые ворота. Сколько же с этим местом связано воспоминаний и надежд! Здесь в саду мы тайком встречались с Анри, обсуждали выпускной, свадьбу. Интересно, куда подевалось мое выпускное платье? Наверняка пылится где-нибудь дома. Жаль, что он так меня в нем и не увидел. Анри…
Его имя засело в сердце настолько прочно, что я с ним просыпалась и засыпала. Наверное, это был определенный род безумия. И сейчас стены коллежа напоминали о нем, о том, что мечталось, но не сбылось. О моей погубленной жизни. Я подошла к двери и постучала. Открыли почти сразу. На пороге замерла мадам Жаннетт.
— Мадемуазель Лерьер? — удивленно уставилась она на меня.
— Здравствуйте, мадам Жаннетт, — ответила тихо, опасаясь, что меня тут же прогонят прочь, но вместо этого наставница вдруг крепко меня обняла.
— Девочка моя, — прошептала она. — Я думала, больше не свидимся. Проходи, проходи скорее.
И увлекла меня в свою комнату. Я смотрела на знакомые стены, вспоминала счастливые дни. Между мной и тем временем пропасть. Настолько глубокая, что не перепрыгнуть, не переплыть.
— Как ты? — спросила мадам Жаннетт.
— Сложно, — ответила честно.
— Полли! Если бы ты знала, как мы беспокоились. Твоя матушка искала тебя, когда ты сбежала, и здесь в том числе. А эти черные демоны из тайной службы перерыли все на свете, разве что под кровать ко мне не заглядывали. У!
И мадам погрозила кулаком неведомым «демонам».
— Я очень скучала, — призналась ей искренне. — Коллеж — это лучшее, что было в моей жизни.
— Рано так говорить, Полли. — Мадам Жаннетт взяла меня за руки. — Все еще впереди.
— Если бы! Я, вообще-то, пришла к мадам Симоне. Она здесь?
— К сожалению, она вернется только к концу недели. А что такое?
— Мне нужен пропуск в городской архив.
— Ты знаешь, я могу сама тебе помочь, — заулыбалась мадам Жаннетт. — Главный архивариус — мой кузен. Давай напишу ему записку, и он тебя примет.