– Прогуляюсь, – сказал он.
– Так рано? – Тася встревоженно посмотрела на брата.
– Да, хочу немного пройтись.
На самом деле после бессонной ночи и ее видений хотелось остудить голову. Лёша натянул джинсы, рубашку, накинул куртку и вышел в последнее ноябрьское утро. До декабря оставался ровно один день. Он не солгал сестре – действительно хотел подумать. По пути перебирал в голове все, что удалось узнать за последние полгода, и понимал, как это мало. Его мир превратился в воронку. Она поглощала все, до чего могла дотянуться, – мечты, стремления, даже близких…
Почему-то вспоминалась не Си, а отец с матерью. Они казались вечными и незыблемыми и тогда, семь лет назад, вызывали глухое раздражение своими постоянными нотациями. Теперь же не у кого было попросить совета. Скользкая ночная дорога сделала свое дело. Леший спрашивал себя, почему не поехал с ними тогда, и не находил ответа. Просто взбеленился на ровном месте, в последний момент отказавшись от запланированной поездки к друзьям семьи. Друзьям… которые испарились, оставив на могиле родителей венок со слезливой надписью: «Помним, любим…» Все стандартно! И никто из тех, кого мать с отцом считали друзьями, больше не появился на пороге. Забавная штука жизнь.
Под ногами хрустел ледок на лужицах. В голове звенели фанфары от недосыпа. Все прошло… Забылось, осталось облаком в памяти. А вот смерть Си нависала над головой, не давала дышать. С возрастом все воспринимается иначе! И приходит понимание, насколько неотвратима смерть.
Минут через двадцать Леший свернул обратно к дому. Временами казалось, кто-то смотрит в спину. Он оборачивался, никого не обнаруживал и шел дальше, пока не скрылся за забором от чужих взглядов. Увы, не от всего остального. Бетховен тут же подставил лобастую голову. Лёша потрепал его за уши, насыпал в миску корм, а уже затем вошел в дом. И где все? Потом уловил голоса, доносившиеся из комнаты Таси.
– Эй, вы что тут делаете? – заглянул он в дверь.
– Взламываем сайты с ограниченным доступом, – ответила сестра, даже не обернувшись. Она забралась на стул с ногами, как попугай на жердочку, и что-то высматривала на мониторе, а Дёма нависал над ее плечом.
– И что вы там ищете? – поинтересовался Леший, плюхаясь на застеленную кровать.
– Вчерашний день, Лёш, – недовольно фыркнула Тася. Она всегда так делала, когда хотела, чтобы ей не мешали.
Брат и не собирался. Он закрыл глаза, погружаясь в полудрему. Слышно было только щелчки клавиш. Кажется, Леший уснул, а проснулся от звонкого:
– Смотри, Дём! Кажется, оно!
– Что там? – Лёша приподнял голову.
– Копии старых документов о Знаке Пепла, – откликнулся Демьян, наклоняясь к монитору.
Леший поднялся и замер за спиной у сестры и друга. Он внимательно читал отсканированный кем-то рукописный текст. А тот был очень даже любопытным. Например, автор текста утверждал, что в древности способностью взаимодействовать с природой отличались многие, но постепенно выродились, приблизительно веке так в двенадцатом, и после счет пошел на единицы. Причем нигде не упоминалось, что сила Пепла проявлялась раз в сто лет. Да, тех, кто ею обладал, за последние века можно было по пальцам пересчитать, однако они были и далеко не все плохо кончили.
– Здесь написано, что магия Пепла в чем-то сродни стихийной, – задумчиво проговорил Демьян. – Только мои ожившие картины никак в это не вписываются.
– Помнишь, что утверждал Соколов? – откликнулся Леший. – Сила Пепла каждый раз проявляется индивидуально. Твоя связана с талантом к живописи, у кого-то иначе. Все логично.
– Угу, а еще тут указано, что не всегда Знак Пепла проявляет себя, – задумчиво проговорила Тася. – И человек может никогда не узнать, что отмечен какой-либо силой. Зависит от обстоятельств. Видимо, Демьян слишком волновался перед выставкой, поэтому магия и включилась. Если бы его жизнь была более спокойной, все обошлось бы без оживших полотен.
– Нужно лечить нервы, да? – растерянно улыбнулся Дёма.