Сон Хун словно предвидел мои действия. Перехватил меня поздним вечером на первом этаже, и чуть ли не силой вырвал папку с моими анкетами из моих рук. Затем, по-дружески хлопнул по плечу и кивнул в сторону диванчиков у входа, где, развалившись, попытался со мной поговорить в более дружелюбном ключе.
Его доводы насчет того, что мне не стоит лезть на рожон и пугать других руководителей своими бумагами, пришлись мне не по душе. Я отчетливо понимал, что он обманывает меня и что-то не договаривает.
— Скоро все изменится, — улыбаясь, тем временем говорил мужчина. — Просто потерпи. День, а, может, два.
— А может, три, а может и месяц, — закончил я за него. — Господин Сон Хун, вы же сами говорили, что не будете меня держать. Что сами понимаете о том, что мне нужно место выше и с моими способностями засиживаться здесь, на первом этаже, не имеет смысла!
— Говорил, — кивнул он. — И от слов своих не отказываюсь.
— Тогда почему вы ничего не делаете? — я не мог не удивиться, хотя понимал, что это было выходом за рамки этики общения с начальством. — Анкеты не относите, здесь вырываете их из рук… а потому говорите, чтобы я просто ждал.
— Потому что у тебя уже есть место под солнцем, — сухо ответил начальник Сон. — Мне не дозволено тебе говорить об этом, но раз по-другому ты не понимаешь, то слушай.
Он чуть наклонился, сжимая мою папку, и еле слышно заговорил:
— Я не имею право говорить имя этой женщины, но, думаю, ты и сам понимаешь, о ком я.
Я кивнул. Он явно упоминал, точнее, косо намекал на госпожу Чонг. С ней единственной я в последнее время плотно пересекался.
— Она уже замолвила за тебя словечко и готовит твой перевод в один из отделов здесь, в корпорации, который находится под курированием ее семьи. Ну, брата ее ты и сам видел, так что это ее отдел.
— Тогда почему вы сразу об этом не сказали? — удивился я. — Я бы и…
— Откуда я знаю, как ты отреагируешь? — удивился на сей раз мужчина. — Ты молодой, вспыльчивый, возможно. Но слово госпожи Чо… — он замялся, понимая, что уже прямо сказал о госпоже Чонг Тэиль, — слово этой девушки для меня закон. Она просила ничего тебе не говорить, как и не говорить это остальным. Что мне нужно было делать? Заваливать тебя работой, которую ты за час делаешь? А смысл?
— Можно было просто сказать, — спокойно ответил я. Понимаю что упрямился, но и поступить иначе не мог. — Я бы понял.
— У тебя недостаточно опыта, — усмехнулся Сон Хун. — Такие, как ты, может, хоть и не такие способные уже проходили через меня. И многие совершали одну и ту же ошибку — торопились в своем росте. Они сами портили себе карьеру, когда они могли попасть на этаж, так, пятый. А сами бежали за начальником со второго и попадали в новое болото. Ты — следуешь сейчас по такому же пути. Понимаешь, о чем я?
— Смириться и не торопиться, — кивнул я. — Но можно было просто сказать.
— Можно, — согласился он. — Но, опять же, я повторюсь, откуда я мог предугадать твою реакцию? То ты сейчас спокойный, потому что у тебя «игрушку» из рук забрали. А было бы это сразу, как ты вышел с отпуска? Может, ты бы, наоборот, загордился и сказал бы мне, раз меня готовят на третий, пойду еще выше. И все, карьера загублена твоей торопливостью и гонором.
В целом, в его словах была доля правды. Такой исход вполне мог бы быть. Но не со мной. Понятное дело, что он меня убирает под общую гребенку импульсивных и вспыльчивых молодых аналитиков. Однако он же руководитель, он должен был находить к каждому индивидуальный подход, чтобы знать, что от того или иного менеджера ждать.
Наверное, мне стало много понятно после его слов. Начиная с того, что он… не совсем нормальный руководитель. Первый этаж, не один год. Этим все сказано.
Но если копнуть поглубже, я думаю, он здесь сидит не просто так. Его сюда поставили, по неизвестной мне причине.