– Высылайте. Думаю, проблем не будет. Для начала только не помешало бы загнать бригаду, которая вынесет всю мебель.
– Все сделаем, не переживайте. Все будет исполнено в лучшем виде, – послышалась улыбка в голосе собеседницы. Причем такая, которой чаще всего женщины пытаются выразить свой интерес к противоположному полу. Заискивающая. Хотя я его и без улыбки заметил, этот самый интерес. При личной встрече. Но, к сожалению для Людмилы, я зарекся заводить ненужные мне отношения с клонированными куклами. Просто потому, что на таких моё желание “не работает”. Ни морально, ни физически. Рыбкина меня еще и импотентом сделала, вдобавок ко всему. Замечательно. Смешно и печально.
Возвращаясь к делу и открыв дизайн проект, понял, что проблем нет. Меня устраивало все: от светло-бежевых стен во всей квартире до темной мебели. Планировка, расстановка, цвета, детали. Все.
А может, у меня просто не было никакого желания запариваться с ремонтом, лишь бы разобрать квартиру надо мной, остальное, по факту, неважно.
После работы я снова набрал Людмилу и сказал, что все в порядке. На работе предупредил, что завтра не появлюсь, и помчал домой, по пути заскочив в дешевое, но так полюбившееся мне кафе домашней кухни.
Ее, домашней кухни, кстати говоря, после отъезда Влады мне тоже стало катастрофически не хватать.
В общем, подводя итог, можно констатировать: за этот год моя жизнь превратилось в существование. Унылое, пресное, серое, вроде такое же, как и “до” Владиславы Станиславовны, а вроде и совершенно другое. Полное никому не нужного благородства, собственной тупости и, пора признать, трусости.
Наверное, так бы оно и оставалось до скончания моих унылых лет, если бы не одно прекрасное утро…
Паша
Рабочие доехали до меня только в пятницу утром, заранее набрав и предупредив, что скоро будут на месте. Кое-какие нюансы в новом проекте, которые не просчитали с самого начала, почти на неделю застопорили старт, и сегодня я остался дома, чтобы лично убедиться, что ремонтные работы начнутся без каких-либо отлагательств.
Светлана уже с утра оборвала мой телефон, истеря по поводу того, что совещания проходят без меня, а то и вообще в экстренном режиме передвигаются. Финансовый и креативный директора вынесли мозг по поводу нового проекта, который должен был быть запущен со дня на день. А Стас раз десять написал, что чувствует себя отвратительным отцом, потому что у Рыбкиной сегодня первая, важная, собственная выставка, а он из-за простуды не может улететь из своего Сочи. Сетовал, что дочь будет расстроена, а я всячески гнал от себя мысль, что можно было бы и смотаться в Париж…
Хотелось. До нервного мандража внутри.
Благо, рабочая бригада приехала без задержки и задвинула своей суетой мои дикие мысли на задний план. С энтузиазмом принявшись выносить старую мебель из квартиры и подготавливать себе “место работы” на ближайшие пару недель точно.
Я выпил чашечку горячего кофе, просмотрел кое-какие документы в ноутбуке, послонялся по своей жилплощади и набрал Стаса. Однако дозвониться не успел, потому что со второго этажа показался так называемый прораб, Семен Дмитрич:
– Пал Валерич!
– Да? – я захлопнул крышку ноутбука и сбросил вызов Рыбкина старшего, проходя к смежной лестнице.
Помнится, еще год назад шпионка Кася беспрепятственно по ней гоняла из квартиры в квартиру.
Хорошие были времена…
Так, Жаров, не о том.
– Есть какие-то вопросы? – спросил, пряча руки в карманы брюк.