— Мне очень жаль.
— Мне тоже.
— Я… ох. — Он резко втягивает воздух в легкие. — Знаете, все имеет свойство изменяться со временем. И я больше не тот неуверенный в себе юный чудак, которого вы помните. Вчера вечером я решил, что нужно с кем-то поговорить, потому что… это уже очень долго было закупорено внутри и начало портиться. Когда я прослушал эпизоды подкаста, я поднялся в мансарду. — Еще одна пауза. — У меня до сих пор есть пленка, которую я отснял в тот вечер.
— Значит, фотокамера с пленкой не была украдена? — тихо спрашиваю я.
— Простите.
Я облизываю губы и смотрю на фотографию девочек, прикрепленную к доске.
— Вы проявили пленку?
— Да. Одну катушку.
— И раздали девочкам отдельные фотографии?
— Да, я собирался дать каждой из них по одной фотографии.
— Почему им?
— Они были… они мне нравились. Я хотел подружиться с ними. Это были самые крутые и популярные девушки в школе.
В моей груди разливается холод, к горлу подступает комок. Мне хочется задать следующий вопрос, но я не уверена, что готова к ответу. Я слышу голос Люка возле моего уха так ясно, как если бы он находился рядом, в этой комнате, и держал меня за руку.
— Почему вы солгали о краже камеры и пленки, Лайам?
— Мэдди попросила меня об этом.
Я закрываю глаза и пытаюсь успокоить гулко стучащее сердце.
— Почему? — тихо выдавливаю я.
— Она сказала, что мистер Пелли не хочет огласки о его присутствии у костра.
— Когда она обратилась к вам?