Трубадура

*

У Елены была истерика. Мать то переходила на громкие бессвязные вопли, то вдруг затихала и сидела, раскрыв рот. Управляла всем Лилия Донатовна. Именно она встала навстречу Туре, похлопала по плечу.

- Крепитесь, деточка.

В спальне деда, куда Тура заходила раз в месяц,  чтобы только помыть пол и сменить белье – дед не позволял ей даже пыль протирать, опасаясь, что она что-то сдвинет в идеальном с его точки зрения расположении различных предметов, книг и всего остального – теперь в этой спальне было многолюдно. Лилия Донатовна вернулась к разговору с  уставшего вида крупным небритым мужчиной. Еще одна женщина стояла у окна и держала у уха телефон.  На стуле у двери сидела, икая, Елена в компании тощего субъекта скорбного вида. А на кровати лежал Павел Корнеевич Дуров. Ныне покойный.

- Я зашла… - Елена снова вошла в буйную стадию. – В обед. Хотела узнать… а он… он…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Смерть во сне в его возрасте – это благо, - ровно ответила врач и снова вернулась к обсуждению какой-то бумаги, что лежала на столе. – Какое время смерти вы поставили?

Тура закрыла глаза. И стояла так. И молила про себя, чтобы, когда она откроет глаза, это все рассеялось. Как морок. Как дурной сон. И она сменит на пустой постели белье, а потом заглянет в кабинет и скажет: «Дед, пойдем чай пить. Я пирог купила абрикосовый». И он улыбнется ей и скажет: «Пять минут, Турочка».

- Труповозку вызывать?

Она вздрогнула и открыла глаза. Все было на месте.  Стоящая у окна женщина с отросшими корнями на волосах цвета «бургунди» сейчас смотрела  на своего коллегу. «Это бригада скорой помощи», - запоздало сообразила Тура. Все словно сквозь вату сейчас.

- Справку я выпишу, - Лилия Донатовна похлопала по объемистой медицинской карте.  – Так что срочной необходимости нет.

- Вы что, оставите его здесь?! – взвизгнула Елена. – Оставите здесь труп?! В доме, где живут живые люди?!

На лице врача ничего не дрогнуло, и она перевела взгляд на Туру.

- Услуга бесплатная. Если хотите…

- Это обязательно? – это были первые слова, что произнесла Тура. И она сама себе поразилась – как спокойно звучал голос.

- По нынешним законам тело в доме оставлять нельзя, - начала Лилия Донатовна, и тут подал голос скорбный субъект.

- Мы это можем взять на себя, - он моментально оказался около Туры и протянул ей визитку. - Похоронное агентство «Последний приют», мы решим все вопросы…

- Помолчите! – повысила голос Лилия Донатовна. – И до вас дело дойдет в свою очередь, - тут она повернулась к Туре, которая так и не взяла протянутую ей визитку. – Возраст у покойного почтенный, смерть носит явно естественный характер… - тут она отвлеклась на бумагу, что заполнял врач «скорой», что-то негромко сказала ему и продолжила: - Я справку, необходимую для получения свидетельства о смерти, дам. Вопрос о месте нахождения тела до похорон можно решать не прямо сию секунду, но в течение нескольких часов.

Тело… А еще вчера это был человек. Старый и не очень здоровый человек, у которого от радости светились глаза. Человек, который не выносил, когда трогали его вещи. Который любил пить чай в одно и то же время. И носить рубашки, даренные покойной женой. И как его теперь… куда-то, в чужое место, к чужим людям? Которые будут рядом курить, смеяться и даже кушать булочку, пока он там будет лежать… голый, холодный, с биркой на большом пальце ноги.

- Дед пока останется здесь. Мне надо… подумать.

- А я не останусь в одной квартире с трупом!