Продолжай

- Ты там не утопла?

Я, Изольда Кшиштопоповжецкая, утопла гораздо раньше.

- Не дождешься.

- Тогда дверь открой.

- Я ноги брею.

- Вот и отлично. И морду мне заодно побреешь.

Полина продолжила неспешно промокать тело полотенцем. Ручка двери еще раз дернулась, а потом замок вдруг щелкнул. Единственное, что она успела  - ойкнуть. И прикрыться полотенцем.

Нож, с помощью которого он открыл замок. Ростислав положил на лепесток раковины. И теперь, сложив руки на груди – голой, между прочим! спасибо, хоть штаны оставил  - смотрел на Полину. Смотрел так, что она срочно захотела – и тут же принялась исполнять это желание – попятиться. Пятилась она ровно до тех пор, пока не уперлась ягодицами в стиральную машину, которая бодро трудилась над вещами, брошенными в нее перед принятием Полиной ванны. Два его шага – и Полю на эту машину усадили, без усилий подхватив под пятую точку. Сопернику мы приучены смотреть в лицо, и голову она подняла.

Поцелуй.

Насмерть поцелуй, навылет.

Куда-то делось полотенце, его заменили мужские руки. Мужское тело. Мужская грудь прижалась к груди женской, и во влажном теплом воздухе ванной комнаты стало еще жарче. И еще влажнее. Негромко рокотала трудяга-машинка, громко стонала девушка и хрипло дышал мужчина. Поцелуи спускались все ниже, пройдя приоткрытые в жалобных стонах губы, запрокинутую натянутую шею, вздернутые вверх кнопками сосков груди, подрагивающий живот.

И он отстранился.

Вот оно, наконец-то. То, чего так ждал – добился. Она лежит перед ним, вся, вся в его власти. Мокрые пряди по лбу и плечам, румянец на щеках и груди,  распластанные в стороны ноги. Без всех своих чертовых игр и масок. Абсолютно голая, беззащитная и раскрытая. Полностью и целиком - его. Наконец-то.

Ну-с, приступим.

Втянул носом запах. Сладкая…

- Перр-р-рсик? – мурлыкнул он предвкушающе.

- Л-л-лаванда, - всхлипнула она обреченно.

- Тоже сойдет.

Не зря она его не пускала туда. Потому что теперь он взял все. Поля знала свое тело, знала, где ей приятно, а где нет.

Так вот - ни черта она не знала. Это он знал все. Губы его знали, пальцы. И язык. Он знал все о ее самых тайных местах. И о самых сокровенных желаниях. Знал так, словно инструкция  - точная и подробная – была написана у Поли на животе. И он эту инструкцию прочел, познал, слизал по пути, и теперь…