А теперь – теперь пора сдаваться окончательно и бесповоротно. Все, видишь, все, там, внутри, я подняла руки, я сдалась. Только делай так, делай, пожалуйста, не останавливайся, продолж…
- …Ай!
Полина взвизгнула. Тягучий, предоргазменный морок интимной бесстыднейшей ласки прервал… укус!
Слава ее укусил!
Полина попыталась подняться на локтях, ударилась затылком о кафель. Влажные ладони скользили по пластику, машина вздрогнула, начав слив.
- Это тебе за то, что удрала от меня.
Он поднял в голову, и они смотрели друг на друга. Попробуйте смотреть в глаза тому, чьи губы только что были у вас между ног. Попробуйте.
А потом попытайтесь хоть что-нибудь сказать. Желательное – умное. Или хотя бы связное.
- Что… - тяжело сглотнула пересохшим горлом. – Что ты делаешь?
- Занимаюсь с тобой любовью.
Любовью. Слово прозвучало. Но совсем не в том смысле.
- Но не так же…. – всхлипнула Поля.
- Как умею, - буркнул Слава. И вернулся к прерванному занятию.
Полина уже точно знала, что одним укусом дело не ограничится.
Но все равно взвизгнула. Второй раз пришелся симметрично – слева.
- А это тебе за то, что играла со мной в игры.
Она начала дрожать. Будет третий раз. Точно будет.
Губы прижались к самой середине. Именно туда… как в инструкции. Приоткрылись. Языком – сильно, влажно, по-хозяйски.
И зубы. Сжали ровно настолько, чтобы у нее остановилось дыхание, чтобы ни сил, ни воздуха на «Ай».
И – разжал. Отпустил. В звенящей тишине прозвучало низкое и хриплое: