– Зачем?
– Вещи забрать.
– Какие?
– Те самые! – фыркнула я. – Которые мне малы.
Огарёв смерил меня изучающим взглядом. Словно мерку снимал.
– И что? Ты по этому поводу так надралась?
– Я не надралась!
– Что тебе сказала Виолетта?
Я была не в том состоянии, чтобы спорить. Скажем честно – я была вообще в никаком состоянии. И поэтому… поэтому…
И тут снова взметнулись брови – в отличие от Виолеткиных – натуральные, широкие, тёмные и красивые.
– Твою мать… – тихо и обречённо прошептал Ярослав. – Опять стихи…
Но меня было уже не остановить.
Нет, ни Вергилия, ни Гомера я наизусть не стала шпарить. Ибо не знала столько, так, отрывки какие-то невесть откуда всплыли в памяти. А вот историю своего рождения и дальнейшей жизни изложила. Во всех красках и деталях.
Под конец я совсем расклеилась. Джек и Джонни меня покинули, и я сидела и шмыгала носом. Огарёв молчал.
– Ты не пожалеешь меня? – Я зачем-то решила пойти в наступление.
– Нет. Не умею. Но обнять могу.
И гостеприимно распахнул объятия.
Я прильнула к нему спустя секунду. Здесь было мне сейчас самое место.
Под моей щекой мерно стучало сердце под серой рубашкой. На спине лежала широкая горячая ладонь. Нос щекотал запах тёплого чистого тела и немного парфюма. «Так пахнет дом», – подумалось мне. И эта мысль была тревожащей. Мой дом – он же в другом месте.
– Ярослав, – я пыталась говорить уверенно. Ну, по крайней мере, внятно. – Наверное, мне уже пора возвращаться к себе. Уже месяц прошёл. Кажется.