Все дни в Питере проходили по одному и тому же сценарию. Утром он уезжал и занимался переговорами, утрясал последние детали перед заключением сделки по покупке компании. В последний день на хороших взаимовыгодных условиях сделка была заключена. Так Илья вошел в строительный бизнес Санкт-Петербурга, и у него на руках были готовые и утвержденные проекты со всеми разрешениями, а также рабочий штат. Пару раз Илья оставался на поздние обеды – надо. Но от ужинов отказывался всегда. В отеле Майя, и он спешил к ней. Илья представить себе не мог, как бы оставил ее в Москве, одну. Если даже оставив на полдня здесь, беспокоился. Как она там? Как себя чувствует? Хорошо ли ест? Хотя с аппетитом проблем не было. Вечерами Май дегустировала красивые десерты, которые предлагались в меню ресторана. Ела неторопливо, наслаждаясь вкусом. Илья любовался этой картиной.
У нее изменилось восприятие запахов. Майя сменила духи и теперь отдавала предпочтение аромату пачули. Пару раз он заставал ее за вдыханием этого аромата. Она стояла с новым флаконом в руках и нюхала крышку. По первой беременности Илья помнил, что, когда приходит восприятие новых запахов, старые могут сильно раздражать. Он сменил гель для душа на нейтральный и цветы выбирал без запаха.
Майя менялась, пока почти незаметно, едва уловимо. Но одежду начала носить более свободного кроя, скрывающую наметившийся живот. И в жестах появилась какая-то неторопливость. Плавность.
После обеда они гуляли, если погода позволяла – то довольно долго. А в последний вечер своего пребывания в городе пошли в театр. Май очень любила Мариинский, и он не мог ей отказать в этом удовольствии. Тем более что была возможность попасть на «Спящую красавицу» с Элиной Самсоновой в главной роли, которая специально на один спектакль прилетела из Парижа.
Май была чудесна в прямом кремовом платье. Единственное, что выдавало ее положение, – обувь. Туфли на невысоком и устойчивом каблуке. Впрочем, очень изящные.
– Как тебе спектакль? – спросил Илья, когда они ближе к полуночи добрались до номера и он занялся привычным делом – расстегивал пуговицы у нее на спине. На этом платье их было совсем немного – всего пять штук, маленьких, кругленьких, обтянутых парчой. Но Май неудобно их расстегивать самой – это раз, а ему это доставляло удовольствие – это два.
– Все прекрасно, – ответила она. – Особенно понравился сосед слева – он не храпел.
– Он не мог храпеть, он меломан со стажем.
– Ну и как меломану спектакль?
Илья некоторое время помолчал в раздумьях, потом сказал:
– Хороший. Но я внимательно прочитал программку, чтобы узнать, кто танцует, и, знаешь, задумался об именах. Аврора, Флорина… А танцует Элина.
Май рассмеялась:
– От тебя ничего не укроется! Но с Юней она танцевала лучше.
Илья не мог с этим не согласиться. Они на плакатах вообще смотрелись интересно, но сын выбрал другую девушку – полную противоположность Элине – и был счастлив.
А про имена Илья думал всю дорогу до отеля. Спасибо театральной программке.
Он наклонил голову и поцеловал жену в шею, почувствовал уже привычный обволакивающий аромат пачули, потом помог снять платье и оставил руки на ее слегка выпирающем животе:
– Мне кажется, там девочка.
Она накрыла его руку своей и тихо ответила:
– Посмотрим, какой из тебя пророк.
Самая крайняя восточная точка – Иркутск. Всего двенадцать городов.