Сейчас, сидя дома и неторопливо ужиная под вечернюю развлекательную программу, Дуня никак не могла понять, как позволила себе такое… Такую глупость. Прошедший день с проектировкой кафе, поездкой в гостиницу, разговором с Илюшей по телефону словно вернул ее в привычную колею и вытеснил вчерашнее, заслонил собой.
Все возвращалось на свои места. Да, возвращалось… Только в голову непрошено лезли вопросы, над которыми она раньше не задумывалась. И на которые она заранее знала ответы.
Почему она никогда вот так не гуляла с Ильей? Ни разу.
Потому что его сложно было даже представить идущим по улицам Москвы без четкой цели, не говоря уже о том, чтобы он ел в это время мороженое.
Выслушал бы Илюша вот такой ее рассказ о себе? Конечно, выслушал бы. Внимательно. Но… Дуне даже в голову не приходило рассказать ему про «Шоколадницу». Почему? Может, потому, что, зная о существовании Кати, он ни разу не высказал своего интереса к ее подруге? Ну, Катя, ну, подруга, конечно, езжай на выходные. Все.
Открытие, что у Дуни есть своя собственная, не разделенная с Ильей часть жизни, отозвалось легким уколом. Она впервые остро осознала то, что до этого лишь очень нечетко ощущала. Оказывается, в этих отношениях существовала некоторая черта, по одну сторону от которой было их общее, а по другую – только ее. Ее любовь к пешим прогулкам, ее друзья, ее воспоминания о юности и еще куча всего, чего она не могла разделить с Илюшей, человеком, с которым имела долгие серьезные отношения. И при этом так легко выплеснула вчера большую часть «своего» на автостопщика.
Домашний пятничный ужин показался вдруг капельку одиноким.
Дуня щелкнула пультом, и картинку телешоу сменила заставка выбранного фильма. Но сосредоточиться на сюжете не получилось. Сделанное открытие начинало подтачивать что-то внутри. Дуня боролась с ним как могла, доказывая самой себе, какой Илюша замечательный и надежный, как красиво ухаживает и как ей с ним хорошо. Ну а то, что не до конца понимает… так все мы разные, и у всех, конечно, у всех есть что-то, что очень трудно понять другому. Это нормально.
И, словно откликнувшись на ее мысли, Илья позвонил.
– Привет, как твои дела?
– Сижу дома и смотрю кино.
– В шерстяных носках?
Дуня окинула взглядом свои ноги.
– Без носков. Ты уже освободился?
– Да, только что. Но надо еще заехать к маме – она звонила.
Дуня глянула на часы. Девять вечера. До Рублевки – не ближний свет.
– Уже поздно.
– Знаю, – ответил Илья. – Но отец улетел в очередную командировку. Я, наверное, переночую у мамы. А вообще планирую украсть тебя на все выходные.
От этих слов на душе стало тепло, и Дуняша выдохнула. Ей вредно проводить вечера в одиночестве. Придумывает себе всякие проблемы. А проблем и нет. Человек работает с утра до вечера. Человек про нее не забывает. Нельзя требовать от человека больше, чем он может дать. И у каждого, абсолютно у каждого в этом мире есть что-то только «его».
– Тебе придется приложить усилия, чтобы меня украсть, – кокетливо произнесла она в трубку. – Есть серьезный соперник.
ebooksa