Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа

22
18
20
22
24
26
28
30

– Значит, у меня есть соперник?

Дуня по тону поняла, что он улыбается. Она легко представила себе Илью, едущего сейчас в машине, держащего руку на руле и разговаривающего с легкой улыбкой.

– Есть, – подтвердила Дуняша.

– Я жажду услышать имя счастливца.

– Илья Юльевич, вы очень любопытны. Но я, так и быть, скажу. Это прораб. Завтра в одиннадцать у меня с ним встреча в гостинице.

– Прораб – злодей?

– Ужасный злодей, он плохо следит за порядком на своем объекте, так что предстоит… – Дуняша вздохнула, – бой.

– Во сколько?

– В одиннадцать.

– Машину не бери. Я подъеду к тебе в начале двенадцатого и украду у злодея. Это не соперник, Дуня. Это всего лишь прораб.

– Я думаю, переговоры могут затянуться, – осторожно предупредила она.

– Не беспокойся, не затянутся, – пообещал Илья. – Я отлично умею разговаривать с прорабами.

* * *

Ваню даже не удостоили привычного поцелуя в щеку. А сразу за шиворот – и к ноутбуку.

– Знаешь, что это?!

– Мариш, если ты меня так срочно выдернула только для того, чтобы показать назаровскую студию, тогда – спасибо, конечно, но я видел эти снимки. Так что…

– Он ее продает!

– Ого.

Студия Михаила Назарова – одна из самых известных в столице. Как и сам ее владелец. Михаил пользовался репутацией – вполне заслуженной – одного из лучших в своем деле. А студия его была мечтой любого фотографа. Пентхаус с панорамными окнами. Плюс к нему – павильон с искусственным светом и полным комплектом дополнительного оборудования по последнему слову техники. Все для исполнения любых капризов фотографа и его клиента. Идеальный рабочий инструмент.

– Зачем продает? – после первого изумления. – Деньги нужны? У Назарова проблемы?

– Он уезжает, – Марина поправила перетянутую цветастым платком копну каштановых кудрей. Движение выдавало нервное возбуждение. – Сваливает на ПМЖ в Лондон. Зе кэпитал оф зе Грейт Бритн. Сечешь?