– Людей? А мы, что, не люди?
– Вы? Кто в рясах за подачками сверху выстроился? Нет, Назар. По делам выходит, что не люди. Накипь вы. Пена бесполезная... Поэтому не приходи больше. Я только с Герасимом разговаривать стану. Он – настоящий. А вы – скурвились...
Осторожно положив голову гиены на залитый кровью пол, Сергий медленно поднялся и вытер руки о рубаху.
– Иди, радуй опричничков. Сдаюсь. Пусть веселятся.
Выбравшись из коляски, урядник Козлов поправил форменную фуражку и подошел к редкому оцеплению. По росту нашел старший городового, жестом подозвал.
– Что за замятня случилась, Аристарх Гвидонович? В ночь-полночь всех взбаламутили, народ согнали. Даже из городского гарнизона служивых прислали, еще одну линию оцепления ставят.
– Плохо дело вышло, Федот Тихонович. Помните, я вас обрадовал, что пропащая душа нашлась. Макаров здесь дом снял, вроде как обживаться надумал. А вечером пришел человек с документами с Особого отдела и личными волкодавами. Прихватили охотника за нечистью, да в дом вломились. Обвинили пацана в гадостях невозможных, вплоть до покушения на государя-императора.
– Страсти какие!
– Ага. Собаку его пристрелили. Заставили сдаться. Как вышел, так старший из “семерки” ему все лицо сначала разбил, потом повалил и пинал. Я со стороны смотрел, думал, забьет насмерть, очень осерчал дознаватель. Как в карету Макарова потащили, он обернулся и монаху сказал: “Ты обещал”.
– Что обещал?
– Не знаю, больше ничего не слышал. Охотник револьвер отдал, который у парня забрал. И крестился всю дорогу, пока молодого мордовали. Крестился и за ладанку на шнурке держался. Потом мешковину взял, вынес зверя убитого и увез на телеге. Теперь в доме обыск идет. Хотя что там искать – пара горшков и кровать.
– Худо дело... Что соседей не разогнали? Улицу оцепили, а народ рядом крутится... И вещи зачем на улицу выбросили?
– Боятся внутри сидеть, опасаются, что жилище свое Макаров проклял... Я еще успел поспрашивать, вроде их в контрразведку повезли, второй корпус главного здания. Туда еще кого-то доставили. И епископат людей прислал. Думаю, будут заговор большой раскручивать. Не иначе.
Присмотревшись, урядник прикрыл глаза ладонью и прошептал:
– Вот с чего в столице таких идиотов на службе держат... Убирай людей, Аристарх Гвидонович, Христом-богом прошу. Пока мы здесь какой бунт не получили. Ты видишь, что они сапогами топчут? Это же форма добровольческая. Добровольцы в ней кровь проливали, а эти ее в грязь втаптывают.
Пока старший городовой подзывал помощников и начал оттеснять жидкую толпу, Козлов подошел к калитке и остановился после грубого окрика:
– Куда? Не положено!
– Я старший на этом участке.
– Хоть городской голова. Дело государственной важности, не положено!
– Вещи куда потом? Которые вы сейчас по всему двору в пыли валяете?
ebooksa