Две недели спустя
Я дал ему еще одну маленькую ложку. Он слабо принял его, пережевывая, как будто ему потребовались все силы, чтобы совершить такой маленький поступок. Он потерял все волосы за три недели. Потерял весь свой вес, пока не стал кожей да костями. Ужасно бледный и морщинистый. Его щеки втянулись, а глаза потеряли свой яркий цвет — в них было пустое выражение.
Брэд Коултер был хилым, почти слишком слабым, чтобы даже сидеть прямо и есть самостоятельно. Через три недели его здоровье ухудшилось, пока ему не понадобилась инвалидная коляска, чтобы передвигаться, и один из нас, чтобы кормить его, помогать вставать с постели. О том, чтобы принять ванну в одиночестве, не могло быть и речи, когда неделю назад он потерял сознание в ванне.
Хрупкий. Больной. Умирающий.
Моя мать отказалась привести домой медсестру. Она была непреклонна в том, чтобы самой заботиться о своем муже, но с течением времени она устала, поэтому я был вынужден вмешаться и помочь.
Если бы меня спросили, почему я бросил этот учебный год и переехал к родителям, ожидая смерти отца – у меня не было ответа.
Я не хотел иметь ничего общего ни с отцом, ни с матерью, но я был здесь.
Заботился о них, как послушный сын. В конце концов, именно этого Лила и хотела. Она сказала мне, что я потом пожалею, если не проведу эти последние дни с отцом. Может быть, она была права, я не знал.
Я ни хрена не знал.
Все, что я знал, это то, что мысль о смерти моего отца оставила тяжелую, глухую боль в моей груди. Мне это ничуть не понравилось, но именно это привело меня сюда.
Вернуться в тот самый особняк, в котором я провел свое детство, одинокий, испуганный… нелюбимый.
Отец закашлялся, и я быстро промокнул уголок его рта. Он принял еще одну ложку, прежде чем покачал головой, показывая, что с него достаточно. Я поставил наполовину полную миску на стол. С каждым днем он ел все меньше и меньше.
Мать встала с усталым вздохом. Она потерла лоб, и я заметил темные круги под ее глазами.
— Ты не против помочь отцу лечь спать? Есть несколько документов, которые мне нужно прочитать.
— Да, — сказал я.
Брэд одарил меня легкой усталой улыбкой.
— Ты не обязан этого делать.
— Ты прав, не обязан. — Вот только Лила посмотрит на меня с разочарованием в глазах, если я этого не сделаю.