— Отдам. Когда вырастешь! — обещает Агата. — Пока у тебя дедушкина лошадка есть.
Дочка катит на веревочке деревянную лошадку на колесиках, которую когда-то давно в «Трех миногах» в Харлеме для Агаты выстругал отец.
— Заговорились мы с твоими сказками, идем скорее. Час до полудня! Твой папа сердится будет, что обед еще не принесли. Здравствуйте, господин Мауриц! Добрый день, господин Ван Хофф! Поздоровайся, Анетта!
Девочка смотрит, насупившись.
— Анетта, поздоровайся с господином Председателем Гильдии и господином Хранителем военных складов, — подталкивает дочку Агата. И чтобы сгладить неловкость от того, что девочка художника Ван Хогволса ведет себя «как не положено», сама задает вопрос: — Из Новых мастерских идете?
— Да, — недовольно отвечает Глава Гильдии Мауриц.
— Сами еще не переехали? — из приличия интересуется Агата.
— Намерен проследить, как устроятся художники, чтобы членам Гильдии лучшие места достались. Сам последним въеду!
Торопится уйти, даже не попрощавшись.
— Дела!
— Злой господин. — Дочка задирает головку вверх, смотрит, будет ли мама ее ругать, что она вела себя не «как положено».
— Почему злой? — пожимает плечами Агата. — Он важный. Большой человек. Председатель. А Главу Гильдии Святого Луки злить нельзя!
— Почему злить нельзя?
— От Главы Гильдии заказы на картины зависят. Даст папочке твоему писать следующий групповой портрет Гильдии ткачей или мясников, и в доме у нас тепло будет, и еды вдоволь.
— И даже мед?
— И даже мед. А не даст — и поди, сам найди заказы!
Муж не любит искать заказы сам. А уж писать без заказчика тем более не станет.
Последний раз Агата видела отца, когда ей было двенадцать лет. С ним тогда приехали в Харлем несколько молодых художников, его учеников. Один из них смотрел на Агату долго и внимательно.
Потом отец умер. Мать тоже умерла. Агата жила при трактире и постоялом дворе — убирала харчевню, мыла посуду, топила камины, стелила постояльцам постели, порой обнаруживая себя на мягкой перине трактирщика, выбраться из которой на свой жесткий сундук на стылом чердаке не было сил. Пока однажды снова не появился тот ученик художника.
Ханс Ван Хогволс. Большой волк.