Все повернулись ко мне, а улыбка Кая была тёплая, подбадривающая, словно он предлагал провернуть очередную авантюру вместе. Они с Вестой поддержали мою идею с закрытием проходов, поэтому я не задумываясь поддержу их. Мне стало спокойно, ветер утих, и на секунды Переправа погрузилась в умиротворяющую тишину, окрашенную в цвета летнего заката.
– Мы сделаем это вместе, – ответила я, беря Микеля за руку. Благодарность в его взгляде смутила, и я торопливо отвела глаза.
Гипнос недовольно подвигал челюстью, но, ворча себе под нос, сперва закрыл проход в Даорию, возвратил трещине вид шрама.
– Это на случай, если вы ошибаетесь, тот мир опасен и мы все погибнем, – язвительным тоном ответил бог сна на многочисленные вопросительные взгляды. – Мы откроем проход здесь же, чтобы при переселении процесс перехода был как можно более коротким.
Раздражённым взмахом руки он приказал мойрам и Микелю отойти подальше, а сам поднялся на невысокий холм. Я с Вестой и Каем встали рядом с ним, ожидая дальнейших инструкций.
– Вы юны и тщеславны, думая, что открытие проходов лёгкое дело. Упрямы совсем как мои сыновья, – проворчал Гипнос. – Это болезненно и отберёт у вас так много сил, что вы будете истощены следующие сутки. Так было с Морфеем, Фобетором и Фантасом. Ваше состояние может быть хуже, – предупредил Гипнос серьёзным тоном.
– Морос нам поможет? – спросила Веста, пока её дядя остался неподалёку.
– Он может, но от него мало толку, так как брат связан с Переправой лишь через кровное родство со мной. Если всё будет совсем плохо, он станет нашим решающим помощником, но вначале ему нет смысла вмешиваться.
– На что это похоже? – спросила я, не зная, чего ждать.
– Открытие прохода? – уточнил Гипнос. – Я сделаю трещину, а вы поможете мне её расширить. Нам придётся раскрыть саму материю, а это будто поднимать глыбу непосильной тяжести. Самое главное, что попытка у нас одна, поэтому если вам кажется, что вы больше не выдержите, не пытайтесь поднять выше, но, главное, не роняйте.
Меня затрясло от волнения и возложенной ответственности, однако мы не могли отказаться. Другого выбора не было.
– Когда мы расширим её достаточно, давление уйдёт, и проход откроется сам. Ощутив, что вес стал легче, – не сдавайтесь и оставайтесь сосредоточенными, в тот момент мы будем близки к завершению.
Я сняла наручи Фантаса и отдала их Весте, та с удивлением взглянула на меня.
– Они увеличивают физическую силу, – объяснила я, заставляя её принять атрибут. – Ты сильнее меня связана с Переправой и кровная дочь Гипноса. Думаю, ты принесёшь больше пользы, чем я.
– Они сработают, если надеты на Весту? – уточнил Кай у отца.
– Да, физическую силу они увеличивают любому из вас, но вот сделать иллюзии реальными способен только Фантас. Надень, Веста. Может, Кассия права. Она действительно не моя кровная дочь.
Веста благодарно кивнула мне и надела наручи, Гипнос рядом одобрительно потрепал меня по волосам. Я закатала рукава, наконец ощущая какую-то правильность в происходящем. Чувство триумфа, которое ждала от взрыва монолитов, накатило, подбадривая в верности решения. На душе стало совсем легко, и я улыбнулась Каю и Весте, готовая сделать всё, что потребуется, чтобы у нас получилось.
– Приготовьтесь, – велел Гипнос. – Вы мои дети, и опять именно нам разбираться с чужими проблемами, но клянусь, это в последний раз. В следующий я сам их сожгу, – с напускным раздражением предупредил бог сна, Кай тихо засмеялся, к нему невольно присоединилась Веста, а затем они заразили смехом меня и самого Гипноса.
Когда внезапное веселье чуть поутихло, Гипнос повернулся к нам с улыбкой.
– Но кто, как не мои дети, способны на чудеса? Люблю вас, и давайте с этим покончим, я хочу маковый пирог Весты.