— Я забыл… Напомните, пожалуйста, профессор.
Обычно веселый, он нахмурился и изучал меня секунд десять. Потом таки снова усмехнулся.
— Так ведь про третий закон Кирхгофа, сударь.
Охренеть! Знать бы хотя бы первые два! Я смутно помнил, о чем они, но совсем ничего не знал о третьем. Я судорожно напряг извилины, даже пот прошиб слегка, но так и не смог сказать хоть что-то путное.
— Не могу, — сдался я.
— Почему? — не унимался профессор.
Почему-почему? Потому что невозможно вспомнить то, чего никогда не знал. Я так разозлился, что так и брякнул ему:
— Потому что это невозможно.
— Почему? — Губы профессора скривились. В голосе отчетливо слышалась издевка.
«Ну ты настырный, старик. А ведь я всегда уважал тебя», — зло подумал я. Ну хорошо, дерзить так дерзить.
— Да потому что фигня всё это — ваш третий закон Кирхгофа.
— Садись, Лебедев, — в голосе профессора возникла печаль. — Молодец.
— Эмм… Что?
«Неужто обидел профессора?» — запрыгало в голове.
— Ничего. Молодец, говорю. Всё верно. Третьего закона Кирхгофа не существует. Напомните мне об этом, когда будете сдавать зачет по предмету.
— Зачем?
— Чтобы не сдавать его, — усмехнулся он.
По аудитории тут же прошлись завистливые шепотки. Ну да. Зачет автоматом за то, что нагрубил профессору. Я бы тоже возмутился.
После этого инцидента я не осмелился играть дальше. Отвел лиса в гостиницу и уложил в кровать. Больше испытывать судьбу не стал. Сосредоточился на лекциях.
Вероника не встретила меня по возвращении домой. Она опять сидела в кровати, укутанная одеялом. Я с удивлением обнаружил, что в этот раз она не удосужилась сварганить хоть какой-нибудь ужин. Это не походило на мою прежнюю подругу.