– Что он работал больше, потому что пытался компенсировать ее уход. Но мне никогда не было дела до того, сколько у нас денег. Я просто хотел, чтобы он был рядом. Хотел, чтобы он меня любил.
– Я уверена, что он действительно любит тебя, Зи. Может быть, он по-своему горевал о ее уходе. Может быть… Я не знаю. Может быть, у него были на то свои причины.
– Нет причин бросать своих детей. – Я смотрю на Стиви, ее глаза цвета морской волны смотрят в мои, непоколебимые, уверенные в этом разговоре. – Ты только что назвала меня «Зи». Ты редко называешь меня иначе, чем по фамилии.
– Да, ну, бывают определенные моменты, когда называть тебя «Зандерс» кажется немного странным.
Мои глаза сияют от удовольствия.
– Например, ты назвала меня «Зи», когда кончила на мне.
Рот Стиви открывается в притворном шоке, и она хлопает меня по плечу:
– Господи. У нас тут разговор по душам, а ты хочешь поговорить о сексе.
– У нас разговор по душам, да?
– Ну, черт возьми, уже нет. Момент упущен.
Посмеиваясь себе под нос, я скрещиваю руки на коленях и подпираю ими щеку, копируя ее позу. Наши руки покачиваются рядом, но не соприкасаются.
– Твоя мать сделала большую ошибку.
От слов Стиви у меня перехватывает в груди, а в глазах немного щиплет.
– Она бросила меня из-за денег, а теперь я зарабатываю больше, чем мужчина, ради которого она нас бросила. Вот ведь какая ирония, да?
– Я не это имела в виду. Я не говорю о том, сколько денег ты зарабатываешь или кем тебя считают люди. Я говорю о том, какой ты на самом деле. Она упускает это.
– И ты думаешь, что знаешь, какой я на самом деле, милая?
– Я думаю, что, возможно, начинаю это понимать.
Ее рука прямо здесь, всего в нескольких сантиметрах от моей, но на самом деле я не из тех, кто держится за руки. На самом деле я никогда не поступал так сентиментально. Поэтому вместо этого я обхватываю кончик ее среднего пальца, и прикасаться к ней даже так приятно.
– Эй, Стиви?
– Хм-м? – Она ложится головой на руки и смотрит на меня.