Я молчу, ожидая продолжения.
– Мы были вместе три года, и ни разу я не чувствовала, что достаточно хороша для него. Он постоянно разрывал со мной отношения, если у него возникали другие варианты, которыми он хотел заняться, а когда у него заканчивались все эти варианты, приползал обратно. И я была идиоткой, всегда принимала его. Я просто хотела, чтобы меня выбрали.
Ненавижу его. Отчасти за то, как он обращался со Стиви, а отчасти потому, что однажды у него была та, которую я так сильно хочу, и он обращался с ней так, как будто она ничего не значит. Как будто она не была его избранницей.
Она нервно крутит кольцо на большом пальце, и я накрываю ее руку своей, останавливая. Это движение заставляет ее наконец поднять на меня глаза.
– Ты не идиотка. И не сумасшедшая, если хочешь быть желанной. Если хочешь быть любимой.
Глубокий вздох застревает у нее в горле.
– И ты – не «вариант», Стиви, потому что, кроме тебя, у меня нет другого выбора.
Все ее лицо расслабляется, она буквально тает.
– Не говори так.
– Почему нет?
– Потому что я пытаюсь не влюбиться в тебя.
Ее честность заставляет меня рассмеяться. С тех пор как я ее встретил, она слишком часто использовала фразу «ненавижу тебя».
– Что ж, удачи, милая, потому что я чертовски хорош.
Краем уха я слышу, как Рич приглашает меня на еще одно чертово интервью.
Закатив глаза, я возвращаю свое внимание к Стиви.
– Мне нужно возвращаться к работе, но не забывай, что ты все еще должна мне танец. – Я в последний раз незаметно сжимаю ее руку, прежде чем оставить ее в баре.
– Кто это? – Взгляд Рича прикован к спине Стиви.
– Не бери в голову. – Я продолжаю идти, надеясь отвлечь внимание своего агента от моей любимой стюардессы.
Не нужно, чтобы он узнал о ней. Не сегодня и, возможно, никогда.
Сказать, что я раздражен тем, что Рич не дал мне насладиться вечером, значит, ничего не сказать. Он таскает меня на одно интервью за другим, а я просто хочу потанцевать один танец. Один танец с одной девушкой, чтобы закончить вечер.