Миля над землей

– Зачем ты позволил мне влюбиться в тебя? – кричу я с другого конца комнаты, когда неудержимые слезы начинают стекать по моим щекам.

Это заставляет Зандерса остановиться на полпути к входной двери и замереть спиной ко мне.

– Ты сказал, что я – твоя избранница, и я тебе поверила.

Спина Зандерса вздрагивает от сдавленного дыхания, он быстро вытирает лицо рукавом и покидает квартиру.

Как только за ним закрывается дверь, все эмоции, которые я так плохо скрывала, выплескиваются наружу, захлестывая меня, и я сворачиваюсь калачиком на диване, позволяя боли свежей потери затопить меня с головой.

43. Стиви

Надо было сегодня взять больничный. Это не было бы ложью. В моем теле поселилось разбитое сердце, и я думаю, что это, возможно, самая худшая болезнь.

Конечно, меня бросали и раньше, но это – совсем другое. Прошлые отношения были ничем по сравнению с тем, что было у меня с Зандерсом. Я нахожусь на неожиданной стадии скорби, пытаясь оправиться от потери кого-то, кто все еще жив. Кого-то, кто все еще живет через дорогу от меня. В некотором смысле, я думаю, это даже больнее, чем потерять кого-то из-за смерти. Эти потери не зависят от нас.

Но Зандерс ушел, и теперь мне осталось только горевать о том, что его больше нет в моей жизни, потому что он сам так решил.

Я хочу возненавидеть его. Хочу презирать в нем каждую мелочь, потому что ненавидеть кого-то намного легче, чем любить, когда он не любит тебя в ответ.

Но я действительно люблю его, и это – худшее напоминание.

Мое сердце никогда не болело так сильно, как в последние несколько дней. Я чувствую боль каждым нервом своего тела. В моей голове нет ни одной мысли, которая не была бы затуманена им. Нами. Как будто все мое существо не может осознать, что он больше не часть меня. Что я ему не нужна.

Моя постель никогда не казалась такой пустой, и мои ночи никогда не были такими беспокойными, как без Зандерса и Рози. Моя еда никогда не была такой пресной, а дни никогда не казались такими долгими. Предполагается, что время залечивает все раны, но оно движется как в замедленном кино. Как я должна исцеляться, когда минуты тянутся как часы?

Я постоянно думаю о нем и скучаю по каждой его мелкой черточке. Скучаю по уверенности, которую он мне внушал. Скучаю по его улыбке, которая смогла растопить меня с первого взгляда. Я даже скучаю по дополнительным двадцати минутам, которые я тратила, ожидая, пока он закончит собираться, после того, как я уже собралась.

Но больше всего я скучаю по тому, как сильно, как я думала, он любил меня, и я так хотела бы, чтобы у меня хватило сил сделать так, чтобы он остался.

Он не вышел на связь, ни единого телефонного звонка или сообщения. Для него это был полный разрыв, но для меня это превратило весь мой мир в хаос, и я не знаю, как начать снова наводить порядок.

– Ты готова? – мягко спрашивает Инди. Мы ждем на заднем камбузе, пока команда «Чикаго» садится в самолет.

Тусклым и усталым взглядом я смотрю в сторону входа.

– Абсолютно нет.

Третий раунд, третья игра завтра вечером. Это первая выездная игра с тех пор, как мы с Зандерсом расстались, и мы направляемся в Сиэтл. Удивительно, но впервые в жизни я жалею, что вместо этого не возвращаюсь в Нэшвилл.