– Посиди в машине, – говорит он. – И закройся изнутри.
– Насколько я помню, ты сказал, что это не опасно.
– Не опасно. Но за место я ручаться не могу.
Он тянется к бардачку, достает что-то и сует мне в руку. Я чувствую холод металла.
– Пистолет?
– Как я уже сказал, окрестности не самые спокойные. Увидишь что-нибудь подозрительное, кроме меня, – уточнил он с усмешкой, – стреляй.
Вдруг я нужна ему не только для прикрытия, но и для страховки? Эта мысль меня тревожит.
Как только он выходит из машины, я запираю двери и ищу в темноте его силуэт. На секунду он мелькает в слабом свете фонаря у доков, а потом скрывается из виду, и я остаюсь одна.
Слышится шум далекой машины, проехавшей по шоссе, едва различимо плещет вода в доках.
Ночь слишком тиха и слишком темна. Слишком высока вероятность того, что что-нибудь пойдет не так.
В какую авантюру ввязался Эдуардо? Если он сотрудничает не с ЦРУ, тогда с кем? Работает ли он в одиночку или его поддерживает целая сеть таких же кубинских эмигрантов?
Время ползет медленно, рука, сжимающая пистолет, потеет. Мысль о том, чтобы пустить его в ход, кажется мне нелепой, но Эдуардо, очевидно, другого мнения.
Услышав шуршание колес по гравию, я выпрямляюсь и, держа оружие наготове, пытаюсь разглядеть подъехавших. Свет фонарей дока сюда не доходит, поэтому я скорее чувствую, чем вижу автомобиль, остановившийся совсем рядом.
Я пригибаю голову, проклиная Эдуардо за то, что он втянул меня в это. Одно дело – рисковать жизнью ради чего-то важного, например, ради убийства Фиделя. Другое – подвергать себя опасности так, как сейчас: я ведь даже не знаю, зачем мы здесь и имеет ли это хоть какое-то отношение к Кубе. А вдруг Эдуардо просто расхлебывает последствия своего образа жизни? Проигрался в карты или объясняется с обманутым мужем? Он, правда, говорил, что «груз» полезен для нашего дела, но ведь ему ничего не стоит соврать, если надо.
Зря я не расспросила его понастойчивее.
Хлопают дверцы машины, по гравию шуршат шаги. Кто это: друг или враг?
Сердце колотится, зажатая в ладони рукоятка пистолета уже стала скользкой. Я жду, что неизвестные заглянут в машину Эдуардо, увидят меня. Однако их шаги удаляются, а потом и вовсе затихают. В свете фонаря у дока появляются силуэты двух мужчин.
Они идут к Эдуардо.
Я открываю бардачок и нащупываю фонарь. Мои пальцы оказываются на ручке дверцы, прежде чем я успеваю как следует подумать. В другой руке пистолет.
Я выхожу в ночь.