— Значит, гангстерами, — предполагаю я.
Он не подтверждает и не опровергает, отсюда я заключаю, что моя догадка верна.
— И много гангстеров в Ки-Уэст?
В Нью-Йорке они, разумеется, есть, но Ки-Уэст мне всегда представлялся эдаким сонным местечком, совсем непохожим на криминальный город.
— Здесь пролегает несколько оживленных контрабандных маршрутов.
— Значит, вы тут по делам, а не ради собственного удовольствия?
— Да.
— Охота на гангстеров — звучит опасно.
— Опасности случаются, но по большей части все обстоит довольно мирно — сплошная бумажная волокита.
— Она вам нравится?
Мои знакомые мужчины посвящали жизнь бизнесу и финансам — невозможно представить, чтобы кто-нибудь из них выбрал себе подобную стезю. Им скорее свойственно обходить закон, чем защищать его.
— Это часть работы, — он делает паузу. — Да, она мне нравится.
— Это требует определенного оптимизма. Люди всегда будут совершать преступления.
— Именно так.
Возможно, это не самая шикарная работа, но в этом климате даже я способна оценить выгоды подобной охраны.
— И вам нравится их ловить?
— Мне нравится привлекать их к ответственности. Приятно сознавать, что на улицах стало одной опасностью меньше. Сам факт того, что они ответят за свои преступления, дарит чувство облегчения.
И внешне он вполне тянет на нетерпимого в вопросах морали борца за добро и справедливость. Но есть одна загвоздка — я считаю, нельзя всю жизнь гоняться за преступниками и не запачкаться самому.
— А вы чем занимаетесь? — спрашивает он, ловко переводя стрелки в разговоре.
— Пожалуй, тем же самым, что и остальные, — пожимаю плечами я.