Последний поезд на Ки-Уэст

— Нет. Дальше по дороге есть дом, где мы обычно собираемся. Я скоро вернусь.

Он быстро целует меня в щеку и уходит в направлении дома — руки засунуты глубоко в карманы, рубашка плотно облегает фигуру.

После его ухода мне требуется гораздо больше времени, чтобы собраться с мыслями и переключить внимание на водную гладь, раскинувшуюся прямо передо мной.

Удивительно, насколько разными бывают пляжи, насколько ярко могут бросаться в глаза их особенности.

Куба прекрасна.

Айламорада — нечто совершенно иное.

Тут и там густая растительность, перед которой бессильны мои изящные сандалии, — она царапает мне ноги. Веточки впиваются в подол платья. Пейзаж выглядит почти зловещим, точно флора и фауна не боятся давать отпор нам, чужакам, и готовы проглотить нас целиком.

Услышав свищущий звук в мангровых зарослях, я подскакиваю. Мимо, извиваясь, в каких-то сантиметрах от моих голых ног проползает темная змея.

Я взвизгиваю…

Из мангровых зарослей на краю поместья появляется мужчина в потрепанном комбинезоне и грязной рубашке. Его волосы пропитались потом и морем, во рту торчит сигарета.

Это, наверное, садовник — его кожа задубела от постоянной работы под солнцем.

— Простите, — смущенно смеюсь я. — Наверное, я вас испугала. Там была змея, ну и… — Я с сокрушенным видом указываю на свою неуместную обувь. — Я не подготовилась к здешним условиям.

Он ничего не говорит, просто пристально смотрит на меня.

Я быстро прохожу мимо того места, где только что проползла змея.

Тяжелый взгляд мужчины сопровождает меня, когда я иду в сторону мангровых деревьев к открытой полоске пляжа. На Кубе я была приветлива с прислугой — многие из них работали в нашем доме, когда я была еще девочкой. Наш садовник Карлос рассказывал мне о цветах, и каждый сезон я помогала ему с посадками. Будь я дома, я подошла бы к мужчине и назвала себя. Но здесь другие правила. Я нездешняя, и это видно сразу. Прислуга соблюдает дистанцию, но не только потому, что я не отсюда, а скорее всего потому, что я — жена Энтони Кордеро.

Люди ведут себя почтительно, но не только из-за его богатства. Они боятся моего мужа.

Когда я обернулась, мужчина уже исчез.

Глава 10

Элизабет

Я просыпаюсь рано и быстро одеваюсь — мне не терпится приступить к делу.